Александр Филиппов - Порывая с прошлым

В этих вопросах губернатор придерживался твердолобо-прямолинейного курса — давить всех и вся и не беспокоиться, как на это будут реагировать за рубежом.

…Темно-синий «мерседес» нырнул в тень столетних платанов и въехал на территорию губернаторского дворца. Мне показалось, что я попал на съемки фильма, где действие происходит в средние века. С внутренней стороны ворота охраняла стража, облаченная в оранжевые кафтаны с позолоченными поясами, к которым прикреплены кривые сабли. На головах стражников высокие красные тюрбаны с плюмажами, на ногах расшитые серебром чувяки. В руках у них длинные копья и алебарды. Но в нынешний век возвращали вышка, на которой, прильнув к пулемету, стоял солдат в форме десантных войск, и колючая проволока, насаженная на каменный забор.

На улицах жарко, а здесь, во дворе, под кронами могучих платанов, прохладно, шелестит ветерок, пахнет цветами. Адъютант ведет меня по аллее на поляну, посреди которой натянут ярко-красный тент с откинутым пологом. Под ним небольшой столик и два плетеных кресла. Раздвигая кусты роз, на поляну выходит рослый, грузный человек. На нем белая, из тонкого батиста рубаха, закрывающая колени, и широченные белые шаровары. Голову украшает зеленая чалма. На правой руке громадный золотой перстень. Движения у человека неторопливые. Кажется, он только что сошел с могольской миниатюры. На меня смотрят жесткие, неподвижные глаза.

Это сам губернатор Западного Пакистана Малик Амир Мухаммад-хан. Он подает руку, приглашает сесть. Заметив стоящего поодаль, застывшего в почтительной позе адъютанта, губернатор отсылает его повелительным жестом, и тот, пятясь, покидает поляну.

Затем он спрашивает, давно ли я в Пакистане, где побывал, что успел посмотреть. Обычные вопросы из вежливости. Я отвечаю.

— Вы приехали в довольно знаменательное время, после Ташкентской встречи. Правительство пересматривает некоторые аспекты внешней политики, начинает развивать отношения с Советским Союзом. Думаю, что эпоха непонимания и подозрительности уходит в прошлое.

— Что вы можете сказать о традиционных связях Пакистана с Западом?

— Мы их не ослабляем, будем по-прежнему развивать. Однако ориентация только на Запад, как показала жизнь, не отвечает национальным интересам. В последнее время мы все чаще сталкиваемся с откровенными попытками западных стран, от которых мы зависим в экономическом отношении, воздействовать на нашу внутреннюю и внешнюю политику. Летом 1965 г., когда мы приступили к осуществлению своего третьего пятилетнего плана, международный консорциум лишил нас кредитов. Взять хотя бы минувший конфликт с Индией. Пакистан — член двух военных блоков, СЕАТО и СЕНТО, но нам никто не помог в войне с Индией.

— Возможен ли в таком случае выход Пакистана из блоков?

— Сейчас нет. Однако мы уже заметно ослабили в них свое участие. Мы не послали и ни в коем случае не пошлем солдат в Индокитай, хотя на нас и давят союзники. Наша экономика не готова к расходам на индо-китайские дела. Да и политическая обстановка в Пакистане тоже не благоприятствует этому. Скажу откровенно, мы все еще не можем подавить антиправительственные выступления ряда племен Белуджистана, ведущих вооруженную борьбу, забастовками охвачена Восточная провинция. Можете это отметить в своем блокноте, — говорит губернатор.

Прошу его прокомментировать развитие отношений с Китаем.

— Министр иностранных дел, конечно, сделал бы это более квалифицированно, — усмехается Амир Мухаммад-хан. — Тем более, что он активный сторонник сближения с этой страной. Сегодня для нас Китай — политический союзник в борьбе с Индией. Правда, в минувшем конфликте он мало чем нам помог. Демарши, газетные статьи. Нам дали немного техники, оружия, боеприпасов. Мы получили две эскадрильи МиГ-17 китайского производства. Летчики недовольны. Все время технические неполадки. Случился такой казус: два самолета из-за неполадок в двигателях не смогли подняться в воздух. Думаю, что, пока будут существовать китайско-индийские противоречия, мы можем быть спокойны: Пекин будет поддерживать Пакистан.

На поляне появился адъютант с переносным телефоном. Губернатор взял трубку, послушал, негромко что-то ответил, потом отдал ее, не глядя на адъютанта.