Виктор Кирюшкин - Говорящий ключ

— Щука! — радостно крикнул Виктор, падая животом на рыбу. — Теперь не уйдешь! Ого, какая большая, нам такие еще не попадались.

Щука, пятнистая, словно леопард, в самом деле была крупной. В момент рывка она оборвала леску и могла уйти к воду, если бы не Виктор. Торжествуя победу, он оттащил щуку к ложбинке и удивленно присвистнул:

— Ушли!

— Кто ушел?

— Мальма, хариус, нет их.

— Да мальма снулая была, — подошел Большаков.

— Все равно ушла. Я говорю, они ползают, как ужи.

— Может быть, зверь какой-нибудь утащил? — предположил Саня.

В ложбинке рыбы не было. Большаков в недоумении развел руками. Затем он осмотрел всю колдобину, но никаких следов не обнаружил. На твердом, из мелкой гальки дне их не могло остаться. Хакаты вертелся под ногами проводника, обнюхивая землю.

— Эх ты, а еще собака, — огорченно толкнул его ногой Большаков. — Прозевал зверя, однако.

Хакаты отскочил в сторону, с недоумением посмотрел на него, виновато завилял хвостом. Большаков велел ребятам снова приниматься за ловлю, а сам, отойдя на несколько шагов, чтобы удобнее было наблюдать за ложбинкой, приготовил ружье.

— Тише вы! — приказал он рыбакам. — Посмотрим, однако, что за зверь рыбу ворует.

Несколько минут прошло в напряженном ожидании. Ребята поглядывали то на ложбинку, то на поплавки. Хакаты, почувствовав настороженность людей, двигал чуткими ушами, ноздри его вздрагивали, втягивая воздух. Ожидаемый зверь не появлялся. Хакаты наскучило ожидать. Он встал, прошел вдоль берега, взглянул на ребят, затем на Большакова и спокойно направился к ложбинке, обнюхал одну за другой рыбины, осторожно взял в зубы живого хариуса. Большаков свирепо погрозил кулаком Сане, сделавшему было движение, чтобы прогнать собаку. Хакаты пронес хариуса к берегу, положил его у самой воды и принялся копать ямку. Почувствовав свежесть, рыба встрепенулась из последних сил, сделала несколько судорожных скачков и бултыхнулась в воду. Хакаты, прозевавший добычу, бросился к тому месту, где исчез хариус, ткнул носом в воду, фыркнул, пробежал туда, сюда, снова макнул нос, затряс головой и уселся, с огорченным видом посматривая на реку. Большаков громко рассмеялся.

— Вот он, ваш таинственный зверь! Вы рыбу ловили, а он ее отпускал, в землю закапывал... про запас.

— Ах, ты! — замахнулся Саня на собаку.

— Хакаты не виноват, сами смотрите лучше, — остановил его проводник. — Половим еще часик. Сейчас самый клев начнется.

Друзья снова взялись за удочки. Большаков присоединился к ним. Солнце закатывалось, опускаясь в тонкий узор облаков, пламенеющих на горизонте. Ветер был безмятежно тих. В чистом воздухе далеко разносились всплески выпрыгивающей на поверхность реки рыбы. Поплавки удочек то и дело уходили под гладкую поверхность воды.

— Сколько ее здесь!.. Ой, много, — сказал Виктор, снимая с крючка очередного линька. — Мы, дедушка Кирилл, будем каждый день рыбу ловить. Мы бы сетку захватили, если бы знали.

— Если бы... — заметил Саня, вглядываясь вдаль, и замолчал. С берега было далеко видно вверх по реке, и там, где она терялась, поднимался над лесом легкий, еле заметный дымок. Саня увидел его давно, но все еще не был уверен, действительно ли это дым или, может быть, облачко на горизонте приняло такой причудливый вид, Он показал на дым Большакову. Проводник долго вглядывался, приложив руку ко лбу.

— Костер кто-то жжет, — заключил он.

— Охотники, — предположил Виктор.

— На кого они охотятся летом, а? — спросил Саня.

— Ну, на зверя всякого, лису, белку.

— Кому летом шкурки нужны? Они негодные, эх, ты... охотник!

— Кто же, по-твоему?

— А я почем знаю, может быть другая экспедиция... А, дедушка Кирилл? Сходить бы туда.

— Далеко. Охотиться будем, посмотрим следы. Пойдете со мной?

— Спрашиваете! Еще бы, конечно, пойдем, — обрадовался Саня.

— Вот и будет у нас охотничья команда — я, вы да Хакаты, — улыбнулся проводник, видя радость друзей, сразу почувствовавших себя нужными в экспедиции, где каждый имел какое-нибудь дело.

Большаков, Виктор и Саня вернулись на стан поздно, когда все уже спали. Лишь в палатке Воробьева теплился огонек. Начальник экспедиции и буровой мастер обсуждали план детальной разведки ключа, помечая на карте крестинами будущие буровые скважины. Большаков рассказал о подозрительном дымке, но от каких-либо предположений воздержался. Проводник не любил гадать вслепую. Воробьем и Юферов не могли объяснить появление людей в этом глухом уголке тайги. Посоветовавшись, они решили, что в первый же поход охотники должны побывать на том месте, где был замечен дым, разыскать остатки костра и определить по следам, что за люди останавливались у реки.