Финн Риделанд - Остров в Меланезии

Совсем недавно, в 1936 году, произошло событие, весьма характерное для этого района земли. Как известно, каноэ — довольно валкое суденышко, и в сильный ветер управлять им нелегко. По этой причине несколько обитателей островов Тробриан, захваченные в море непогодой, сбились с курса. Острова Тробриан расположены у восточного побережья Папуа (юго-восточная часть Новой Гвинеи), а бедные островитяне очутились возле Велья-Лавелья (Соломоновы острова), почти за тысячу километров от дома. Если бы ветер дул немного южнее, они проплыли бы еще тысячу километров и, возможно, оказались бы на Новых Гебридах.

Рабаул, Новая Британия, сентябрь 1914 года. Серый осенний день. Накрапывает дождь.

По распоряжению нового правительства территории все взрослое население этого маленького городка и его окрестностей созвано на церемонию, которая происходит на широком поле у подножия потухшего вулкана.

На только что установленном флагштоке развевается Юнион Джек (британский флаг). Представитель его величества английского короля Георга произносит торжественную речь на пиджин-инглиш [5] Пиджин-инглиш — ломаный англо-китайский жаргон. , или неомеланезийском языке, как его теперь часто называют. Своеобразный жаргон, который королевские посланцы раньше никогда не употребляли, еще более усиливает аромат истории, исходящий от этого «великого» события:

— Отныне Земля Кайзера Вильгельма на Новой Гвинее, острова Новая Померания, Новый Мекленбург, Бука и Бугенвиль, а также все близлежащие острова и атоллы с их вулканами и кокосовыми пальмами, людоедами и костоедой, птицами и крокодилами объявляются собственностью британской короны…

Первая мировая война только что началась, но в этих южных широтах она продолжалась недолго. Немцы, управлявшие островами последние тридцать лет, быстро поняли, что сопротивление бесполезно. Уже через несколько недель здесь высадились превосходящие силы австралийцев, и немцы немедленно заверили новых правителей в своей лояльности. Однако новые власти интернировали и отправили в Австралию весь немецкий военный персонал, а суда, плававшие под немецким флагом, конфисковали, после чего жизнь на островах вошла в свою обычную колею. Потом было заключено перемирие, и в соответствии с Версальским договором Австралия получила мандат на управление этими бывшими немецкими владениями.

В годы войны англичане провели здесь реорганизацию управления и осуществили реформы, направленные на административное объединение островов. Австралия, управлявшая территорией Папуа на Новой Гвинее, получила в качестве мандатной территории еще и северную часть острова, которая раньше называлась Землей Кайзера Вильгельма. При немцах ее столицей был Гербертсхехе, теперь стал Рабаул (Новая Британия). Однако после второй мировой войны было введено новое административно-территориальное деление района. Рабаул перестал быть столицей, администрация переехала в Порт-Морсби на побережье залива Папуа, и обе территории слились в одну, которая стала называться Папуа.

Перед новыми хозяевами Меланезии стояла довольно сложная задача. Немцы ничего не сделали для экономического и культурного развития островов. Несколько плантаций и миссионерских пунктов на побережье — вот и все мероприятия немецкой администрации. Германия не снарядила ни одной научной экспедиции для исследования Новой Гвинеи, Новой Британии или Бугенвиля. Правда, два весьма энергичных немецких губернатора, Хаген и Халл, направили несколько групп для изучения внутренних районов, но до 1914 года изыскания велись в основном геологами, представлявшими интересы горнорудных и металлургических компаний. К тому же геологические экспедиции оказались очень непродолжительными, и никаких отчетов об их работе опубликовано не было.

Захватив власть над архипелагом, англичане немедленно переименовали острова, горы, озера и реки. Это «важное» мероприятие повергло местных жителей в смятение, поскольку они долго не могли привыкнуть к новым названиям.

Если не считать того, что официальным языком вместо немецкого стал английский, жизнь на островах никак не изменилась. Из-за бездеятельности новых властей аборигены в дремучих лесах по-прежнему умирали от болезней, плантаторы ухаживали за кокосовыми пальмами, а солдаты оккупационных войск — за дочерьми плантаторов. Чиновников колониальной администрации было слишком мало, чтобы они могли что-нибудь сделать; к тому же они не умели ни работать, ни управлять. Одним словом, это была тихая идиллия, а бюджетный дефицит территории возрастал с каждым месяцем.