Владимир Санин - Одержимый

Корсаков взял кусочек мела и несколькими штрихами изобразил на грифельной доске контуры среднего рыболовного траулера.

– Борьба с обледенением судна – это борьба за его остойчивость, – начал он. – Остойчивость – это способность судна, выведенного из равновесия внешними силами, вновь возвращаться в первоначальное положение. Жил-был на свете человек, имени которого история, увы, не сохранила, как не сохранила имен и других гениев, подаривших людям колесо, кирпич и компас. Наверное, этот человек очень любил детей и делал для них разные игрушки. И вот однажды, озаренный идеей, он придумал забавную игрушку, которая, как бы ее ни толкали, всегда возвращалась в первоначальное положение. Потомки назвали ее ванька-встанька. Так безвестным умельцем была заложена основа теории остойчивости кораблей…

Упрощаю: все дело в центре тяжести. – Корсаков поставил на доске точку.

– У нас на «Дежневе» он находится здесь, значительно ниже ватерлинии. При волнении моря центр тяжести смещается по кривой, – смотрите внимательно, вот таким образом, – центр кривизны которой называется метацентр. Исхожу из того, что все вы учили физику и в этих элементарных понятиях ориентируетесь. Расстояние между метацентром и центром тяжести называется метацентрической высотой. Теперь прошу особого внимания: для обеспечения остойчивости корабля необходимо, чтобы эта высота имела положительное значение, то есть, чтобы метацентр судна лежал выше центра тяжести. Повторяю: пока метацентр находится значительно выше центра тяжести, корабль остойчив! Вернемся к нашей игрушке. Нахлобучьте на голову ваньки-встаньки тяжелую шапку, и вы увидите, что качаться и выпрямляться он будет все с большим трудом; увеличьте вес шляпы, и ванька-встанька ляжет на бок, чтобы больше не встать. Вот вам и сущность обледенения судна. Опасность не только в том, что оно набирает большое количество льда, но главным образом в том, что судно, образно говоря, надевает на голову тяжелую шляпу – обледенению подвергаются высоко расположенные конструкции, такелаж и рангоут. Именно из-за этого обстоятельства метацентрическая высота резко уменьшается, а центр тяжести повышается, что может привести к потере остойчивости, внезапному оверкилю и гибели.

– Не знаю, как вы, а я пошла укладывать чемоданы, – возвестила Любовь Григорьевна. – Архипыч, кому сдавать камбуз?

– У меня самого ноги дрожат. – Чернышев изобразил на лице испуг. – Может, вернемся, ребята, пока не поздно?

– Меняй курс, Архипыч, на Таити!

– На Новую Каледонию, там пустячки на пляже загорают, в чем мать родила, пройдешь, голова кружится!

– Что, Гоша, центр тяжести меняется?

– Пусть доложит, какая у него метацентрическая высота!

Чернышев посмеивался, довольный.

– Все, кончай балаган, – приказал он. – Будет вам Новая Каледония… в ваших сновидениях. Продолжайте, Виктор Сергеич.

– В самом деле, не ту тему взяли, – с сожалением произнес Корсаков. – Лучше бы, скажем, такую: «Влияние экваториального солнца на жизнерадостность экипажа СРТ»… Еще об остойчивости – в связи с вопросом, который задал Федор Перышкин. Повторюсь: дело не только в том, сколько тонн льда набрало судно, сколько в том, как и где он нарастает. По наблюдениям вашего капитана Чернышева, которыми он с нами поделился, помимо обледенения верхних конструкций, большую опасность представляет и неравномерность обмерзания других частей корабля. Так, при следовании против ветра и зыби больше всего льда нарастает в носовой части. В результате увеличивается осадка на нос и ухудшается всхожесть судна на волну, отчего оно чаще зарывается носом в воду, теряет управляемость и скорость. В то же время корма поднимается, винт на волне оголяется, и машина работает с перебоями. Несимметрично происходит обледенение конструкций и тогда, когда судно идет курсом под углом к ветру и зыби: в этом случае на наветренном борту льда образуется больше, чем на подветренном, и создается крен, который, увеличиваясь, вызывает угрозу оверкиля. Разумеется, друзья, мы изо всех сил будем мешать морю нас опрокинуть, принимая меры по сохранению остойчивости. С этой целью нам предстоит испытать различные средства защиты от обледенения: полимерные покрытия, изобретенные профессором Баландиным, физические и механические средства, предложенные старшими научными сотрудниками Ерофеевым и Кудрейко…

– У нас тут тоже изобрели одно механическое средство, – подал голос Птаха. – Не припомню только, как оно по-научному называется… А, Дима?