Жюль Габриэль Верн - Пять недель на воздушном шаре. Путешествие трех англичан по Африке

Он высчитал, что она находится на 22° 23' восточной долготы и 4° 55' северной широты.

Взглянув в последний раз на холм, под которым покоился прах француза, Фергюссон направился к «Виктории». Ему хотелось поставить хотя бы скромный грубый крест над этой могилой, затерянной в африканской пустыне, но в окрестностях не видно было ни единого деревца.

— Бог приметит это место, — сказал он.

Доктор был серьезно озабочен и охотно отдал бы много золота за небольшое количество воды. Надо было бы пополнить запас ее; он сильно уменьшился оттого, что пришлось выбросить ящик с водой, когда в корзину «Виктории» вцепился негр. Но в таких выжженных солнцем местах воды не было, и это не могло не тревожить доктора. Огонь в горелке надо было беспрестанно поддерживать, и Фергюссон уже начинал бояться, что воды может не хватить даже для утоления жажды. Подойдя к корзине, доктор увидел, что она завалена камнями, но, не проронив ни слова, влез в нее. Кеннеди также занял свое обычное место, а за ними взобрался и Джо; он не мог не бросить алчного взгляда на остающиеся в котловине сокровища.

Доктор зажег горелку, змеевик стал нагреваться, и через несколько минут газ начал расширяться, но «Виктория» не двигалась с места. Джо молча с беспокойством посматривал на Фергюссона.

— Джо! — обратился к нему доктор. Тот ничего не ответил.

— Разве ты меня не слышишь? — повторил доктор.

Джо знаком показал, что слышит, но не желает понимать.

— Сделай мне одолжение, Джо, сейчас же выбрось часть руды на землю, — сказал Фергюссон.

— Но, сэр, вы ведь сами мне позволили…

— Я позволил тебе этой рудой заменить балласт, вот и все.

— Однако…

— Что же, в самом деле тебе хочется, чтобы мы навеки остались в этой пустыне?

Джо бросил отчаянный взгляд на Кеннеди, но тот сделал знак, что ничем не может ему помочь.

— Ну что же, Джо?

— А разве ваша горелка не действует, сэр? — спросил упрямый Джо.

— Ты сам прекрасно видишь, что горелка действует, но наша «Виктория» не поднимется, пока ты не сбросишь часть балласта. Джо почесал за ухом, взял самый маленький кусок кварца, взвесил его сперва на одной руке, потом на другой, подбросил его — в нем могло быть фунта три или четыре — и в конце концов выбросил. «Виктория» не шелохнулась.

— Ну, что? — проговорил он. — Мы все еще не поднимаемся?

— Нет еще, — ответил доктор. — Продолжай. Кеннеди не мог не засмеяться.

Джо сбросил еще с десяток фунтой, но «Викторин» по-прежнему не двигалась. Джо побледнел.

— Эх ты, бедняга! — промолвил Фергюссон. — Пойми только: Дик, ты и я — все вместе мы весим, если я не ошибаюсь, немногим больше четырехсот фунтов, и раз руда заменяла этот вес, то тебе придется выбросить по крайней мере такое же ее количество.

— Целых четыреста фунтов выбросить! — жалобно закричал Джо.

— Да, и еще немного, чтобы подняться. Ну, смелей!

Джо принялся выкидывать балласт, испуская тяжелые вздохи. Время от времени он приостанавливался и спрашивал:

— Что, начали мы подниматься?

И ему неизменно отвечали:

— Нет, стоим на месте.

— Права же, двинулись! — крикнул он, наконец.

— Еще, еще! — скомандовал Фергюссон.

— Но «Виктория» поднимается, я убежден в этом.

— Говорят тебе, бросай! — вмешался Кеннеди.

Тут Джо с отчаянием схватил еще камень и вышвырнул его из корзины. «Виктория» в то же мгновение поднялась футов на сто и, попав в благоприятное течение, вскоре перелетела через окрестные горы.

— Теперь, Джо, — сказал доктор, — у тебя осталось еще целое состояние, и, если только удастся сохранить до конца нашего путешествия весь этот кварц, ты будешь обеспечен на всю жизнь.

Джо ничего не ответил и с довольным видом улегся на свое каменное ложе.

— Ты только подумай, Дик, — обратился Фергюссон к своему другу, — какое могучее действие оказывает золото даже на лучшего в свете человека. А вообще, сколько страстей, сколько жадности, сколько преступлений мог бы породить такой золотой рудник! Как это печально!

За этот день «Виктория» пролетела девяносто миль к западу. По прямой линии она была теперь на расстоянии тысячи четырехсот миль от Занзибара.

«Виктория», зацепившись якорем за одиноко растущее, почти высохшее дерево, всю ночь простояла совершенно спокойно. Это дало возможность путешественникам хоть немного выспаться, в чем они очень нуждались.