Питтакус Лор - Судьба Десятой

Адам протягивает руку к затылку Фири и вдавливает большой палец куда–то ей за ухо. Могадорка начинает вопить, молотить ногами. Марина делает шаг к этим двум могам, посылая мне еще один взгляд. Я тяжело сглатываю, но качаю головой, останавливая ее.

Я позволю этому дойти до конца. К чему бы это ни привело.

— Пусть у нас разная идеология, Фири Дун — Ра, — говорит Адам, повышая голос, чтобы перекрыть ее крики, — зато биология одинаковая. Я знаю, где твои нервы, где тебе будет больнее. Я проведу остаток ночи, разбирая тебя на части, пока ты не станешь молить о распылении.

Адам отпускает Фири, позволяя ей упасть на землю. Она часто дышит, отчаянно пытаясь глубоко вздохнуть.

— Или можешь сказать нам, где спрятала детали, — спокойно говорит Адам. — Живо.

— Я никогда… — начинает Фири, но затыкается, вся вздрогнув, когда Адам резко встает, внезапно потеряв к ней интерес.

Он увидел то же, что и я. Как глаза Фири стрельнули к заросшему мхом бревну на краю поляны. Адам подходит к нему, пока Фири барахтается на земле, пытаясь за ним проследить. При ближайшем рассмотрении, оказывается, что бревно полностью проели термиты. Адам засовывает внутрь руку и вытягивает небольшую спортивную сумку. Должно быть, Фири засунула туда ее перед тем, как напасть на Марину.

— Ага, — говорит он, хорошенько встряхивая сумку. Внутри клацает что–то металлическое. — Спасибо за помощь.

Мы с Мариной обмениваемся облегченными взглядами под ядовитый смех Фири.

— Это ничего не изменит, предатель! — сообщает она. — Все твои действия теперь бесполезны!

Это привлекает мое внимание. Не особо церемонясь, я пинаю ее в спину, чтобы перевернуть к себе лицом.

— Что ты хочешь этим сказать? — спрашиваю я.

— Война началась и закончилась, — отвечает Фири, хохоча мне в лицо. — Земля уже наша.

У меня внутри все холодеет, но я не показываю виду. Нужно быстрее убираться из Мексики и самим все проверить.

— Все детали целы? — спрашиваю я у Адама.

— Она врет тебе, Шестая. Натура у нее такая, — заверяет он меня, возможно уловив в моем голосе нервозность. Он бросает сумку на землю и нагибается ее открыть.

— А с ней, что будем делать? — спрашивает меня Марина, на миг сосредотачиваясь на Фири Дун — Ра и обновляя уже начавшие подтаивать ледяные кандалы.

Я обдумываю ответ, а Адам, кряхтя, дергает молнию, которая за что–то зацепилась или заела. Едва он, наконец, с ней справляется, как внутри сумки раздается щелчок, словно включили таймер.

— Ложись! — кричит Адам, отбрасывая от себя сумку. Все происходит слишком быстро. Я успеваю заметить, как перед сумкой вздымается земля, и понимаю, что Адам использует свое Наследие, чтобы нас загородить. Бомба внутри сумки детонирует в оранжевой вспышке и громком хлопке прямо напротив Адама. Клочья земли и смертоносная шрапнель разлетается по поляне. Ударная волна сбивает меня на землю. Ногу пронзает резкая боль — заостренный металлический осколок, скорее всего кусок детали, засел у меня в ляжке.

Через звон в ушах до меня доносится истерический хохот Фири.

ШЕСТАЯ

Мне на ноги падает что–то тяжелое, еще глубже засаживая в бедро осколок бомбы. Это Фири Дун — Ра. Ее лицо и руки покрыты свежими порезами, результат ее же собственной самодельной бомбы. Запястья и лодыжки по–прежнему скованны льдом, но это не помешало ей на меня навалиться. Я все еще прихожу в себя после взрыва, так что реагирую не так быстро, как следовало бы. Фири бьет меня лбом в живот, извиваясь как червяк поперёк моего тела.

— Сейчас ты сдохнешь, лориенская падаль, — маниакально цедит она, все еще пребывая в эйфории от успеха со своей ловушкой.

Что–то я сомневаюсь, что сейчас у нее есть четкий план — разве что закусать меня до смерти или придушить своей тушей, но и я не настолько плоха, чтобы допустить что–то подобное. Быстрым ударом телекинеза отшвыриваю от себя могадорку, и она кувырком летит по земле, перекатываясь по горящим ошметкам брезентовой сумки. Оковы мешают ей встать на ноги, и она вопит от разочарования.

Затыкаю ее, со всей дури пнув ногой в лицо. Она падает без сознания.

— Оставайся со мной!

Голос Марины отрезвляет меня, а то в ярости я бы уже прям тут, наверное, убила эту Фири. Вихрем оборачиваюсь и вижу, как Марина склоняется над Адамом.

— Он…?!

Я хромаю через поляну, позабыв, что у меня в ляжке застрял 15-сантиметровый зазубренный стальной осколок. К черту боль. Адам в гораздо худшем состоянии.