Юлия Зонис - Боевой шлюп «Арго»

Филин покачал головой.

— Я слышал, что старик чокнулся. Но не подозревал, до какой степени. Назвать голубя Кроликом? Может, еще и Белым?

Я поглядел на свое приобретение. Птица была рябой.

— Почему белым?

Филин странно на меня посмотрел и, буркнув что-то о неначитанных балбесах, спустился в кубрик. Оттуда уже несся аромат жареной рыбы.

Кораблик наш был пришвартован у пирса. Город над нами был тих, молчалив, только мелькали тут и там бледные огоньки. Похоже, ночами жизнь в Дите замирала, или портовый район не пользовался у местных популярностью. Поплескивала воды, поквохтывал голубь, тоже чуявший съестное.

Я засунул птицу в железную клетку, в которой Филин долгое время держал молодую саламандру, и присоединился к честной компании. Рыбий Царь во главе стола укладывал огромную жареную скумбрию на блюдо и украшал ее вареным картофелем. Когда он успел разжиться картошкой, оставалось загадкой. Филин откинулся на спинку стула и читал книгу на непонятном наречии. Жбана не было.

— А где Жбан?

— А?

Филин с трудом оторвал глаза от страницы и рассеянно взглянул на меня.

— Жбан, говорю, где?

— Он вышел прогуляться в город. Сказал, на судне душно. По-моему, просто решил кого-нибудь подкадрить.

Я нахмурился.

— Ну чего куксишься? Скучает парень. Ты хоть вон с Навсикаей оттянулся, а у него все мимолетные встречи… А сердце так хочет любви.

— Насрать мне на его сердце. А вот попадется он Гераклу…

Физиономия Филина поскучнела.

— Думаешь, он нас запомнил?

— А то как же. Он же лучник. Глаз — оптический прицел. Натянет он Жбанову задницу ему же на уши…

Филин отложил книгу.

— Думаешь, стоит его поискать?

— Подождем. Может, учует жрачку и сам явится.

Жбан не пришел. Наскоро проглотив пару кусков рыбы, мы вышли на поиски. Прочесав темные припортовые улочки и Жбана не обнаружив, мы двинулись в центр.

Центр бурлил. Ослепляли огни реклам, оглушала музыка и автомобильные гудки. Машины сбились в огромную пробку, мигали красными стоп-сигналами и завывали. Из открытых дверей ресторанчиков и казино несся джаз вперемешку с хип-хопом. Пьяные парочки валились под ноги, грудастые красотки потряхивали фальшивыми локонами из форточек ночных забегаловок и дешевых заведений, манили парящие над площадями неоновые сэндвичи и плитки шоколада и протяжно, необратимо, как сама земля, гудел рок. Город жил, пил, дышал, рыгал и любил, и нам не было в нем места.

— Пойдем-ка отсюда, — проорал мне на ухо Филин, — даже если Жбан и валяется где-то неподалеку с размозженным черепом, нам его не найти. Поищем лучше утром.

Утром Жбан заявился сам. Когда мы, синие от бессонницы и выпитого накануне, выползли на разогретую солнышком палубу, Жбан был уже там. Он кормил голубя попкорном, просовывая зерна сквозь прутья.

— А, это вы. Уже встали?

Глаза у него нехорошо бегали.

— Жбан, гнида ты эдакая, — начал я, — где тебя черти носили? Мы обыскали весь Желтый квартал и улицу Красных Фонарей, но ни одна жрица любви…

— Извините.

Тон у него был слишком похоронный для простого «извините-что-я-не-пришел-вовремя-к- ужину». Филин за моим плечом присвистнул.

— Даже так?

Я обернулся.

— Что так? Что, Эмпуса обоих вас задери, так?

Жбан шумно вздохнул.

— В общем… ты прости меня, Мак, но я остаюсь.

Заметив мой взгляд, он спешно забормотал:

— Я заходил вчера к этой мадемуазель Вере. Она очень славная, ты не думай. Она сказала, что может дать мне работу. Ну, волосы там состриженные выметать, мыть голову клиентам. Это пока. А потом я смогу стать настоящим парикмахером.

Я молчал. Жбан еще раз покосился на меня украдкой и взмолился:

— Мак, ну пойми же. Не все герои. Не все такие, как ты или Филин, или даже твой несчастный Рыбий Царь. Понимаешь, многие хотят просто жить. Когда мы вышли в плавание, я думал… Думал, что все не так плохо. Но, Мак, ведь куда бы мы ни приплывали, везде одно и то же: эти кривые домишки, разрушенные города, голод, болезни. А мне это надоело, Мак! Время героев кончилось. Ты, может, еще и получишь свое бессмертие, благо у тебя богиня в подружках. А нам, обычным, что делать? У нас ведь одна жизнь. Одна. Почему бы не прожить ее по-человечески?

Я развернулся и ушел. Просто ушел вниз. Я слышал, как он побежал следом за мной, все еще бормоча оправдания, но Филин его удержал. И правильно сделал.