Евгений ЧеширКо - 50/50

— Ну… Знаешь, с какой-то стороны, это хорошо.

— Что хорошо?

— Что каждый из них хочет стать лучше, добрее, честнее, искреннее.

Сосед закрыл ладонями лицо и затрясся в беззвучном смехе. Немного отдышавшись, он продолжил разговор.

— Добрее… Какой же ты смешной… Лучше в их понимании — это не добрее. Это богаче, статуснее, круче. Понимаешь, нет? Если одного машина дороже, то он лучше. Если он работает в престижной компании, то он еще лучше. Твои ценности никому не интересны уже давно. А ты хочешь сделать всех равными. Нет, так уже не получится…

— Если это правда, то я очень возмущен! — мужчина скрестил руки на груди и насупился. — Тогда тем более нужно идти к ним.

— Опять двадцать пять… — вздохнул сосед, — возвращаемся к началу. Как ты им докажешь, что ты бог?

— Да ничего я не собираюсь доказывать! Тебя с собой возьму, например. Будешь моим свидетелем.

— Ну конечно. То хоть один душевнобольной в психушку отправится, а то ты и мне предлагаешь с тобой в палате лежать, да? Нетушки, я тут как-нибудь.

— Значит, не пойдешь?

— Нет, конечно, — сосед поднялся на ноги.

— Ну и ладно, я сам тогда справлюсь.

— Да иди на здоровье! Только будь готов к тому, что ты там станешь посмешищем. В лучшем случае, тебя никто не будет слушать, в худшем — покажут по телевизору. В конце выпуска новостей. Там обычно всяких смешных дурачков показывают. Чудесами своими ты никого не удивишь. А если и удивишь, то они быстренько все объяснят с помощью науки. А если не получится объяснить, то скажут, что это все видеомонтаж, и пойдут по своим делам. Если тебе очень повезет, то ты станешь основателем новой секты. Соберешь тысяч десять человек, которые действительно будут верить в то, что ты — это ты. Затем какой-нибудь особо рьяный твой фанатик в споре со своим другом убьет его, и твою секту прикроют. Тебя назовут преступником и будут преследовать. В общем, в твоей жизни это уже было. Хочешь повторения — вперед! Но одно я могу тебе сказать точно — ничего ты там не добьешься. Они не изменились. Они точно так же любят просить тебя о помощи, но терпеть не могут, когда ты суешься в их жизнь и пытаешься кардинально ее изменить.

Сосед закончил свою речь и замолчал.

— То есть, нет смысла? — мужчина разочарованно вздохнул.

— Пока нет. Как наступит нужный момент, я тебе сразу скажу, — сосед похлопал его по плечу.

— А ты куда? — спросил мужчина, уже подходя к двери, из которой он вышел несколько минут назад.

— По делам, — не оборачиваясь, сквозь злорадную ухмылку, ответил сосед и принялся спускаться по лестнице.

— Витек, малой, у тебя глаза помоложе будут. А ну, глянь, то никак Гитлер стоит?

— Где, дядь Коль? — оживился молодой паренек.

— Да вон, стоит башкой крутит. Он?

— Похож вроде, — с сомнением проговорил парень.

— Жаль, стрелять нельзя, — вздохнул старик и покачал головой. — Витька, а рогатка где твоя?

— У меня.

— А ну, шмальни-ка ему по тыковке разок.

Парень достал из сапога самодельную рогатку, подобрал с земли камушек и, оглянувшись по сторонам, запустил его в сторону противника. Мужчина с усиками схватился за голову и стал что-то кричать в их сторону, тряся в воздухе кулаком.

— О как, — удивился старик, — кажись, по-нашему матерится!

— Точно, по-нашему, — подтвердил парень.

— А чего у него свастика на рукаве? Бандеровец, что ли? — дед почесал затылок. — Вить, шмальни по нему еще разок для проформы.

— А не заругают, дядь Коль?

— Не боись, я с тобой. Давай, заряжай.

Через пару секунд только что успокоившийся мужчина снова схватился за лоб. Решив больше не испытывать судьбу, он поменялся местами со своим соседом и стал из-за его спины выглядывать того, кто вел по нему прицельный огонь.

— Спрятался, зараза, — разочарованно пробубнил дед, — ничего, Витька, сейчас дадут нам команду, мы его быстро научим Родину любить, да?

Старик потрепал паренька по голове и улыбнулся.

— Дядь Коль, а долго нам еще стоять, а?

— Да кто его знает… Может, как в прошлые разы — постоим да разойдемся. А чего, устал, что ли?

— Да уже обратно хочется. Стоим тут как дураки. Вот как пить дать — как в прошлый раз все будет.

— Ты мне тут поной еще! Сказали — надо, значит надо. Погляди лучше на них — никого не узнаешь?

Парень пробежался взглядом по войску противника и отрицательно покачал головой.

— Я уж и не помню никого. Как-то забылось все здесь. Хорошо так…