Раймондо Кубедду - Политическая философия австрийской школы - К. Менгер, Л. Мизес, Ф. Хайек

Итак, значение «спора о методах» состоит в демонстрации того, как теория субъективной ценности изменила не только концептуальную и методологическую структуру теоретических социальных наук, но и сам способ толкования истории и политики. Поэтому аргументы австрийцев, направленные против их оппонентов, которые попытались сформулировать практические нормы индивидуального политического действия на основании якобы открытых ими законов и смысла истории, по-прежнему представляют значительный локальный интерес. Это связано с интересом австрийцев к проблеме надежности и эффективности практических норм, выведенных из ложных общих законов, – к одной из центральных проблем не только экономической науки, но и политической философии.

Действительно, если признать, что теория австрийского маржинализма, объясняющая происхождение потребностей и их удовлетворение, имеет последствия для других социальных наук, то это означает, что всю концептуальную структуру политической философии нужно строить заново. Эта структура будет в первую очередь связана уже не с этикой и правом, а с экономической теорией, понимаемой не столько в качестве средства удовлетворения потребностей или инструмента этатистской власти, сколько в качестве действенного способа понимания человеческой деятельности . В этом смысле экономическая теория является результатом понимания того, что человеческая деятельность основана на проблеме редкости [благ относительно потребностей].

В 1889 г. в контексте своего спора со Шмоллером [74]Менгер вернулся к теме систематической конфигурации экономической науки в статье «Grundzüge einer Klassifikation der Wirtschaftswissenschaften». В ней он различает 1) исторические экономические науки, экономическую статистику и экономическую историю; 2) морфологию экономических явлений; 3) экономическую теорию и 4) практическую, или прикладную, экономическую науку [75]. В этой работе Менгер не только еще раз сформулировал свою позицию, но и отметил, что ошибка исторической школы немецких экономистов состоит в том, что они устанавливают связь между «экономической теорией» и «прикладной экономической наукой». По его мнению, прикладные дисциплины не могут предложить «рецептов» поведения «в каждом конкретном случае»; они в состоянии лишь показать, «как сформулированные в общем виде человеческие цели какого-то конкретного типа могут быть наиболее успешно достигнуты в свете различных обстоятельств» [76]. Они были не просто «науками в строгом смысле слова», но и «научными исследованиями», т. е. попытками предложить рациональные решения рациональных проблем [77]. При этом Менгер полагал, что «практическая экономическая наука» должна черпать вдохновение из свободной от ошибок «экономической теории». Любая политика, основанная на ошибочном представлении о жизни, обречена на провал, даже если ее идеологи руководствуются благими намерениями [78].

Итак, общие черты австрийской критики исторической школы связаны с убеждением австрийцев, что их оппоненты (например Маркс и его последователи) не понимали экономическую науку. Именно этим объяснялись постоянные попытки оппонентов создать «новую» экономическую науку, основанные на неверном понимании ее предмета, а также на попытках объединить историю, этику и экономическую теорию – три научные дисциплины, которые следует строго разделять. Их план преобразования экономической науки не мог привести к успеху, так как они не понимали ни всего значения ее развития, ни того, что она представляет собой всеобщую теоретическую науку. Не случайно то, что у их проекта были не научные, а политические мотивы, а именно желание создать новую экономическую науку, которая предложила бы альтернативу либерально-индивидуалистической модели в виде коллективистской и органицистской модели, воспринимавшейся как идеальный немецко-культурный тип.

Однако если в «Основаниях» Менгер часто обращался к идеям Гильдебранда, Книса и Рошера [79], пусть и оценивал их критически, то на момент написания «Исследований» ситуация резко изменилась. В этой книге критическая позиция Менгера выражена значительно резче; она приобрела вид жесткого противостояния позиции этих исследователей относительно предмета и структуры экономической науки. Протестуя против правомерности сравнения метода Рошера и метода Савиньи – Эйхгорна, на чем настаивал сам Рошер, Менгер воспользовался возможностью подробно изложить критические замечания в адрес Рошера, которые можно отнести к исторической школе в целом: «Неясное понимание сущности политической экономии и ее частей, отсутствие всякого более строгого различения исторической, теоретической и практической точек зрения исследования в области народного хозяйства, смешение отдельных направлений теоретического исследования, и философии истории хозяйства в частности, с теоретическим учением о народном хозяйстве и даже с политической экономией вообще, неясное понимание сущности точного направления теоретического исследования и его отношения к эмпирико-реалистическому направлению теоретического исследования, воззрение, будто историко-философское направление есть единственно правильное в политической экономии и аналогично исторической юриспруденции, непонимание истинной сущности исторической точки зрения в нашей науке и в теоретической части ее в особенности, преувеличенное значение, приписываемое так называемому историческому методу, неясное понимание сущности органического взгляда на народное хозяйство и вытекающих отсюда проблем социального исследования» [80].