Рихард Крафт-Эбинг - Преступления любви. Половая психопатия

Следующее наблюдение, относящееся к фетишизму перчаток, представляет совершенно своеобразный фетишизм тканей с ясными признаками как ассоциативного происхождения эротических представлений, так и чрезвычайной силы и настойчивости этих возникших на почве болезненного психофизического предрасположения ассоциаций.

Наблюдение 127. Z., 33 лет, фабрикант из Америки, женат 8 лет, имеет детей, обратился ко мне по поводу странного фетишизма перчаток, фетишизма, который его изводит, из-за которого он должен себя презирать и который приведет его к отчаянию и сумасшествию. Z. родом из будто бы совершенно здоровой семьи, но с детства страдает нервозностью и легкой возбуждаемостью. Себя он считает весьма чувственным, жена его скорее отличается холодностью.

9 лет Z., соблазненный товарищами, начал мастурбировать. Это занятие ему чрезвычайно нравилось, и мальчик страстно ему предавался. Однажды, когда он был в состоянии сладострастного возбуждения, он нашел мешочек лайковой кожи, который натянул на свой член, испытывая при этом чрезвычайно приятное ощущение. С этих пор мешочек служит для онанистических манипуляций; Z. иногда обертывал им также и мошонку и денно и нощно носил мешочек при себе. С этого времени проснулся упомянутый огромный интерес к коже вообще, в частности к лайковым перчаткам.

В период зрелости в воображении пациента играли роль главным образом дамские перчатки, последние производили очень сильное впечатление, вызывали эрекцию, и, если Z. удавалось дотронуться перчатками до своего члена, происходила эякуляция. Мужские перчатки совершенно не оказывали такого действия, хотя Z. сам всегда с удовольствием их носил. В женщине его впоследствии интересовали только ее перчатки. Перчатки стали его фетишем, главным образом лайковые, очень длинные, с многими пуговицами, в особенности же грязные, лоснящиеся от жира, с потными пятнами на кончиках пальцев. Женщины в таких перчатках, даже уродливые и старые, всегда привлекали Z. Он оставался совершенно равнодушным к дамам в матерчатых или шелковых перчатках. С наступлением зрелости он приобрел привычку смотреть дамам прежде всего на руки. В остальном они оставляли его равнодушным.

Когда он пожимал дамскую руку в лайковой перчатке, то это ощущение теплой нежной кожи вызывало у него эрекцию и оргазм. Если ему удавалось завладеть такой перчаткой, то он отправлялся с ней в отхожее место, завертывал ею свои гениталии, затем снимал ее и мастурбировал.

Впоследствии, когда Z. стал посещать дома терпимости, он брал туда с собой длинные перчатки, заставлял девушку их надевать и испытывал при этом такое сильное возбуждение, что часто тотчас же наступала эякуляция.

Z. стал собирателем женских лайковых перчаток. Он имел сотни пар их, спрятанных в разных местах. В часы отдыха он пересчитывал их и любовался ими, «как скупец – червонцами», прикладывал их к своим гениталиям, зарывался лицом в кучу перчаток, надевал одну на руку, мастурбировал и получал большее наслаждение, чем при нормальном половом акте.

Он изготовлял себе чехлы для члена, суспензорий, преимущественно из черной мягкой кожи, и носил эти приспособления по целым дням. Кроме того, он к грыжевому поясу прикреплял дамскую перчатку таким образом, чтобы она в виде передника покрывала его половые органы.

После женитьбы пациента перчаточный фетишизм еще более усилился. Потентным он бывал обыкновенно только тогда, когда во время акта мог видеть и целовать пару перчаток своей жены, лежащих рядом с ее головой.

Полное счастье ему доставляла жена, когда соглашалась перед совокуплением надеть перчатки и предварительно касаться ими его органов.

Тем не менее описанный фетишизм причинял пациенту глубокие моральные страдания, и он часто, однако всегда безуспешно, пытался освободиться от этих «чар перчатки».

Уже одно слово «перчатки» или изображение их в романе, модном журнале или газете производили на Z. сильное впечатление. В театре его взоры устремлялись на руки артисток.

От витрин перчаточных магазинов он не мог отойти.

Часто он чувствовал потребность набить длинную перчатку шерстью и т. п., чтобы она походила на одетую руку. Тогда он прибегал к трению члена с помощью такой искусственной руки [196]и достигал своей цели.

Z. имел привычку носить с собой дамские перчатки, завертывать ими на ночь свои гениталии так, чтобы ощущать кожаный толстый член между ног.

В больших городах он покупал в заведениях для мойки перчаток оставленные, не имевшие владельца дамские перчатки, преимущественно очень грязные и поношенные. Во всем остальном чрезвычайно корректный Z. сознается, что дважды не мог противостоять влечению украсть перчатки. В толпе он не может противиться желанию коснуться дамских рук, в своей конторе он пользуется всяким случаем, чтобы подать даме руку и почувствовать при этом «теплую, нежную» кожу.