Джордж Фрэнсис Доу - История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

15 мая мы прибыли в Аккру и стали на якорь в полутора лигах от берега. Здесь задержались на двенадцать дней, покупая золото, рабов и некоторое количество слоновьих зубов. Общались по очереди с английскими, голландскими и датскими командирами фортов, но особенно тепло – с датским командиром Трауне, при котором всегда была супруга. Поставив паруса, мы задействовали свой левый якорь, порвав канат и буйреп. Пришлось уходить, оставив позади якорь, который зацепился за каменистое дно. Мы закупили на Золотом Берегу шестьдесят пять рабов, помимо золота и слоновьих зубов. Отсалютовав европейским фортам по девять залпов каждому, мы взяли курс на Новый Калабар, за очередными партиями рабов. Наш небольшой шлюп следовал за нами под парусами.

Во время этого перехода погода нам не благоволила, угрюмое черное море постоянно штормило. Днем и ночью было холодно, так же как в проливе Па-де-Кале в сентябре. Наш несчастный шлюп часто задерживал нас, доставлял много неприятностей.

Наконец 17 июня в три часа после полудня бросили якорь у реки Новый Калабар на пяти с половиной фатомах глубины до илистого песчаного дна, то ли к северу, то ли к югу от пункта Фоко. На рассвете следующего утра мы послали баркас с тремя матросами на разведку и для найма нескольких чернокожих в качестве лоцманов на Калабаре. Заодно снабдили баркас некоторыми образцами товаров. Насколько могли, разглядели корабль, стоящий на якоре в реке Бэнди (Бонни), и на следующий день послали шлюпку с одним из лоцманов прозондировать отмели. Он возвратился с большим трудом в семь вечера. Сильный ветер гнал большие волны. Наш баркас не вернулся в условленное время, 22 мая мы начали беспокоиться. Все время было очень холодно, дул сильный ветер зюйд-зюйд-вест. Мы обнаружили, что июнь, как и предупреждал нас в Трес-Понтас португальский капитан, действительно «дьявольский».

23 июня в одиннадцать часов утра мы заметили лодку у отмели. Когда она приблизилась к нам в час, то оказалось, что это большое каноэ с девятью гребцами помимо других чернокожих и командира нашего баркаса. Он сообщил, что из-за отмелей войти в реку невозможно. Он бросил якорь, и несколько часов спустя канат лопнул, и баркас был унесен в реку Бэнди, оставив якорь на буйрепе. Вождь Великого Бэнди Уильям послал нам в каноэ двух-трех своих лоцманов, имеющих сертификаты от нескольких английских капитанов кораблей, которые эти лоцманы успешно проводили в устье реки. Некоторые из кораблей имели осадку тринадцать футов, наш фрегат – четырнадцать с половиной футов.

Наш матрос сообщил, что корабль, который мы видели в реке, был английским. Его капитан Эдвардс за три недели закупил пять сотен рабов и готов идти в Вест-Индию. Он добавил также, что чернокожие, как только заметили на рейде наш корабль, сразу же отправились вверх по реке закупать рабов, помимо тех полутораста, что оставались в поселении, когда матрос покинул его. Как оказалось, вождь Уильям заверил его, что снабдит нас пятью сотнями молодых и крепких рабов. Офицеры посоветовались на борту и единодушно решили, по возможности, войти в реку.

24 июня в ранний час и при хорошей погоде мы мобилизовали команду на извлечение нашего единственного запасного якоря. Однако он так глубоко увяз в иле, что его невозможно было поднять. Нам пришлось сильно повозиться. То ли якорь увяз глубоко, то ли зацепился за камни, не могу сказать, но корабль сильно раскачивался, лопнули два стренга нашего троса, хотя он был новым. Это заставило нас сразу обрубить трос и намотать его на перлинь. К нему мы прикрепили буй, который представлял собой железную бочку.

В час пополудни, когда мы выбирали якорь, лопнул перлинь, что заставило нас быстро обрубить трос и пойти под парусами для спасения корабля и, по возможности, людей. На этот раз стало страшно, ведь были потеряны все наши якоря и мы находились на мели.

Так мы двигались курсом зюйд-зюйд-ост более полутора часов, около двух лиг от того места, где стояли на якоре. Далее некоторое время шли на северо-запад с лотом наготове, чтобы мерить глубину. В три часа мы внезапно вышли на глубину трех с половиной, затем на три и, наконец, два с половиной фатома. Все подумали, что корабль погиб, когда он стал часто касаться кормой дна. Особенно сильным был третий удар. Но затем, благодаря Провидению, мы поставили паруса, корабль прошел далее и выбрался из мелководья без всякого ущерба. Около пяти часов мы достигли устья Бэнди, и открылся вид на корабль капитана Эдвардса, стоящий у поселения вождя. Лунный свет помог нам воспользоваться тем же приливом, чтобы стать на якорь на том же месте на четырнадцати фатомах глубины. Мы стали на левый трехсотфунтовый якорь, единственный, который у нас остался. Прилив был высок, потребовалось много времени, прежде чем корабль приобрел достаточную устойчивость. Капитан Эдвардс на ночь прислал нам шестисотфунтовый левый якорь, пообещав вскоре прислать большой якорь.