Пол Догерти - Александр Великий

В таких размышлениях застала их ночь и усилила их тревогу. Солдаты бодрствовали, не снимая оружия, вавилоняне – кто со стены, кто со своей крыши – смотрели вперед, чтобы лучше разглядеть. Никто не решался развести огонь. И так как видеть не было возможности, прислушивались к голосам и шорохам и в страхе, чаще в напрасном, метались по темным тропам, наталкивались друг на друга.

Персы, обрезав по своему обычаю волосы, в траурных одеждах вместе с женами и детьми искренне оплакивали его не как победителя и недавнего врага, а как законного царя своего народа. Привыкшие жить под властью царей, они признавали, что никогда не было у них более достойного господина. Печаль вышла из стен города и распространилась на ближайшую область, а затем молва о столь великом горе охватила и большую часть Азии по эту сторону Евфрата.

Мать Дария настолько была потрясена, что отказалась от пищи и изнемогала от горя. По словам Квинта Курция, полководцы Александра сделаны были из более прочного материала. На следующее утро они устроили совещание. Квинт Курций называет собравшуюся «девятку»: Пердикка, Леоннат, Аристон, Птолемей, Лисимах, Пифон, Селевк, Эвмен, Неарх. Все эти люди встречались друг с другом в последние дни жизни царя и в часы, последовавшие за его смертью. Они надеялись, что собрание пройдет спокойно, однако этого не произошло.

Обнаружилось отсутствие единства у высшего командования, вражда между вождями. Все это подтверждает предположение, что убийство Александра произошло не в результате хитроумных действий «порфироносных повелителей», а явилось плодом работы изощренного ума, готового воспользоваться хаосом и неразберихой, неизбежно последовавшими вслед за убийством. Умный Пердикка также предвидел это: он немедленно вернул перстень с печатью, которым Александр скреплял свои указы, и предложил собранию обсудить сложившееся положение.

Ораторы предлагали резко отличавшиеся друг от друга стратегии. Пердикка, Неарх и Аристон выступали против Птолемея. Личный телохранитель Александра, близкий друг, возможно, и единокровный брат через несколько часов после смерти хозяина порицал царя, возражая против объявления престолонаследником будущего ребенка Александра от Роксаны и даже высказывался против назначения Пердикки наместником. Птолемей твердо стоял на своем: ни один перс не может быть допущен к власти. Властные полномочия должны принадлежать совету регентства. Конечно, и он, и Кассандр поддержат это. Такое поведение являлось логическим следствием заговора между Птолемеем и семьей Антипатра, целью которого являлось удаление Александра и раздел империи. Птолемею и Антипатру не нужны были цари, особенно такие, в жилах которых текла персидская кровь. Не хотели они и чтобы первенство, а впоследствии и власть, передали Пердикке. Рассказ Курция доказывает, что расположения к Птолемею никто не испытывал. Пердикка в тот день одержал победу, но Птолемей впоследствии потребует себе отступные.

После выступления Аристона собрание заколебалось: он порекомендовал передать власть Пердикке. То, что произошло после, оказалось полной неожиданностью. Один из вождей – Мелеагр – заявил, что Пердикка не годится. Не сохранилось сведений о том, что в то время существовал заговор, однако выявился раскол между конницей и фалангой – ветеранами-пехотинцами, основой македонской армии. Мелеагра я уже упоминал, это он возражал Александру, когда царь одаривал индийского принца Таксила. В тот раз Александр заметил ему, что завистливый человек – худший враг самому себе. Вероятно, возражения Мелеагра против назначения Пердикки в изложении Курция действительно имели место. Его обуяли жадность и страх при мысли, что Пердикка может «разграбить царские сокровища». Мелеагр выражал консервативное отношение македонской пехоты, не желавшей прихода к власти Пердикки.

Мелеагр говорил, что регента или наместника им не нужно, незачем ждать, когда персидская царица родит сына. У них уже есть македонский царевич, полоумный сын Филиппа Арридей. Он был провозглашен царем под именем Филиппа III. Придворные возражали и предлагали сделать Пердикку регентом и опекуном пока еще не рожденного сына Роксаны. Мелеагр поднял бунт. В той самой комнате, где лежало тело Александра, началась потасовка. Мелеагр попытался арестовать Пердикку, однако тот сумел выбраться из дворца, с помощью конницы заблокировал все входы в Вавилон и прекратил поставку продовольствия пехоте Мелеагра. Затем Пердикка вместе с последователями развернул широкую кампанию, стараясь с помощью подкупа ослабить позицию Мелеагра. Филипп Арридей был лишь номинальной фигурой, вскоре бунт был подавлен, и наступило перемирие.