Николай Непомнящий - Люди-феномены

Примечательно, что многие труды Парацельса записаны его учениками. Впечатление у тех, кто присутствовал при диктовках, было такое, будто мастер, как библейский пророк, произносит внушенные свыше речи. Одни видели в этом божественное откровение, другие – вмешательство дьявола. За спиной Теофраста шептались, что он столь мудр лишь потому, что продал дьяволу душу. Масла в огонь подлил его любимый ученик Иоганн Хербст, по прозванию Опоринус. Он засвидетельствовал, что по вечерам его учитель не только разговаривает с кем-то в комнате, но иногда выхватывает меч и отбивается от злых духов. Сомнений в том, что Парацельс знается с нечистой силой, ни у кого не возникало, да и сам ученый косвенно подтвердил эти факты, написав самую подробную книгу по оккультной пневматологии, то есть о духовных субстанциях.

Парацельс верил, что каждый из первичных четырех элементов (земля, огонь, воздух и вода), известных древним, состоит из тонкого газообразного элемента и грубой телесной субстанции. Общий термин «элементы» приложим к низшим, материальным фазам этих четырех первоэлементов, а термин «стихийные сущности» – к их невидимым духовным составляющим. Минералы, растения, животные и люди живут в мире элементов, духи – в мире стихийных сущностей.

Духовный аналог видимой природы, считал исследователь, населен множеством удивительных существ, которых Парацельс назвал стихиями. Он делил их на четыре группы: гномы, ундины, сильфы и саламандры. Все они – живые создания, но не могут проникать в физический мир. Люди не видят их просто по причине неразвитости своих чувств, не способных проникнуть за пределы грубых элементов в мир стихийных сущностей. Гномы живут в земле, ундины (нимфы) – в воде, сильфы – в воздухе, а саламандры – в огне.

Парацельс считал, что в природе нет ничего бесполезного: любой минерал, любая веточка, любая пыль для чего-то годятся – нужно только догадаться для чего. Поэтому он ревностно изучал алхимию, без конца ставил опыты в лаборатории, толок в ступках, выпаривал, нагревал.

Испачканный, прокопченный огнем, в истрепавшейся небогатой одежде, он вовсе не походил на знаменитого врача, который, по мнению господ, непременно должен был носить золотые кольца и одеваться в красный бархат. В 1534 году, обманутый бедной внешностью ученого, бургомистр Инсбрука запретил ему практиковать в своем городе. Однако те, кто доверялся или вынужден был доверяться странному доктору, быстро убеждались в его чудодейственных лекарских талантах. Он спас ногу базельскому книгоиздателю Иоганну Фробену, навсегда ставшему его покровителем и защитником. Вылечил от тяжелой дизентерии маркграфа Филиппа Баденского. Вернул здоровье фельдмаршалу Богемии Иоганну фон Лейпнику, после чего врача стали с почетом принимать даже при королевских дворах. Случаев исцеления было зафиксировано так много, что утвердилось мнение, будто Парацельс умел лечить проказу, сифилис, чахотку и многие другие тяжелейшие болезни.

Но вместе с тем за ним шла слава мага и алхимика. Иоганн Винкелыптейн из Фрайбурга утверждал, что Парацельс знал, как сделать гомункулуса. Ходили упорные слухи, что целитель разгадал тайну философского камня. Рассказывали такую историю. Однажды к императору Максимилиану явился алхимик, переодетый крестьянином, и получил от властителя разрешение на работу и необходимые материалы. Через четыре недели и три дня он ночью бежал, оставив после себя золотой слиток и записку, что больше не желает служить императору. Позднее выяснилось: был тот крестьянин высокоученым мужем, называвшимся Парацельсом.

О его скоропостижной кончине рассказывают такую историю, которую записал в 1662 году Элиас-Иоганн Гесслинг. В Зальцбурге, пребывая в добром здравии, Парацельс пировал среди завистливых коллег, составивших против него заговор. В разгар пира наемные убийцы схватили великого доктора и сбросили в пропасть. При падении он сломал шею и умер. Такой способ убийства был избран потому, что никаким другим способом его нельзя было умертвить, ибо он мог вылечить любую болезнь и любую рану, так что стал бессмертным, подобно легендарному вечному жиду – Агасферу…

Благодаря знаменитой пьесе Эдмона Ростана и некоторым дошедшим до нас описаниям, личность Сирано ассоциируется с образом бесшабашного и остроумного француза, не отличавшегося по искусству владения языком и шпагой от всемирно известного д’Артаньяна. Но существует другой, действительно таинственный Сирано де Бержерак. Во многих своих произведениях он описывает мир, который не мог существовать в XVII веке. Что это – фантастика позднего Средневековья или отголоски каких-то реальных знаний?