Джули Уилер - Жены Генриха VIII

Нравы в доме герцогини были довольно свободные. Девочка жила с другими незамужними женщинами знатного происхождения, и очень скоро у нее проявилась склонность к романтике. Екатерине нравилось нарушать правила. В самой ранней юности она обзавелась кругом преданных воздыхателей.

Первым в 1536 г. стал ее учитель музыки Генри Мэнокс. Хотя уступить его притязаниям Екатерина не успела, вдовствующая герцогиня, застав их вдвоем, прибегла к физическому наказанию. Им больше не разрешили оставаться наедине.

Увлечение Екатерины Мэноксом не было серьезным, она метила куда выше и поэтому явно не страдала от такого поворота событий. Когда ее познакомили с Фрэнсисом Деремом, она нашла в нем поклонника, состоявшего в родственных отношениях с Говардами и весьма обеспеченного. Дерему, человеку более решительному, чем Мэнокс, не стоило большого труда проникнуть в комнату, где жили девушки, после наступления темноты.

Мужчинам вход туда был заказан. Вдовствующая герцогиня запирала на ночь дверь, а ключ держала у себя в комнате. Екатерина легко обошла это препятствие. Она сумела договориться с Мэри Ласель, личной горничной вдовствующей герцогини, и та стала красть для нее ключ, так что все девушки могли принимать своих избранников, пока ревнивый Мэнокс не выдал их Агнес Тилни.

В 1539 г. Говарды пристроили Екатерину фрейлиной к Анне Клевской. Она с удовольствием отправилась ко двору и на радостях с легким сердцем дала отставку обескураженному Дерему.

Екатерине понравилась придворная жизнь. Тут было полно веселых молодых людей, любивших пошутить и пофлиртовать. Вскоре она привлекла внимание дальнего родственника – Томаса Калпепера, камергера Ближней палаты, который всегда пользовался благосклонностью дам. Роман Екатерины и Томаса Калпепера развивался и углублялся, дело, по слухам, шло к свадьбе, но ветреные влюбленные внезапно охладели друг к другу.

Примерно в 1540 г. в Екатерину влюбился король Генрих VIII. Она была моложе его на три десятка лет, но в нем вновь проснулись юношеская пылкость, веселость и мужественность. Он проникся безумной решимостью как можно скорее жениться на той, что делала его счастливым. Родные руководили Екатериной, чтобы та надежней заманила короля в свои сети. Генриху Говарды внушали, что Екатерина добродетельна, невинна и чиста, во что ему очень хотелось верить. В результате Генрих называл ее «розой без шипов» и «настоящим бриллиантом женственности».

Необычно жаркое и сухое лето 1540 г. способствовало их сближению. Потерявший голову монарх задаривал девушку драгоценными камнями и нарядами. 28 июля Генрих женился на Екатерине. В тот же день, в отместку за неудачу с Анной Клевской, был казнен Кромвель. Говарды ликовали: еще одна девица из их семейства оказалась на троне! Продвигая свою юную представительницу на столь рискованную позицию, они одновременно стремились усилить свой политический вес и восстановить католицизм.

Хотя Говарды были ярыми сторонниками католицизма, саму Екатерину вопросы религии не волновали. А Генрих словно помолодел. Стремление королевы к вечному празднику отражало ее душевную теплоту и заразило весельем и счастьем весь двор. Великодушие Екатерины проявилось в доброжелательности, которую она демонстрировала и по отношению к падчерицам – Марии и Елизавете.

Жизнь Екатерины складывалась прекрасно. Ей, как и всем женам Генриха, было позволено набирать себе в штат кого угодно по своему выбору. Королева стремилась поделиться невероятной удачей с теми, о ком заботилась, но приблизила к себе и тех, кто мог ей навредить. При дворе у нее оказались Кэтрин Тилни, с которой она некогда делила спальню в Ламбете, и Фрэнсис Дерем, только что вернувшийся из Ирландии, где он залечивал свои сердечные раны. В решении Екатерины пристроить своих близких знакомых не было ничего необычного или неожиданного, тем более что оба они состояли в родстве с Говардами. Но вскоре в придворных кулуарах стали распространяться слухи о прошлом Екатерины…

Летом 1541 г. Генрих и Екатерина отправились в поездку по стране, останавливаясь в разных замках. Именно в то время в спальне Екатерины поздней ночью не раз слышали подозрительные звуки. Но до официального расследования тогда дело не дошло.

Началом конца Екатерины стало 2 ноября 1541 г. Горничная Мэри Холл (урожденная Ласель) из дома вдовствующей герцогини Норфолк решила поделиться историей королевы со своим братом Джоном Ласелем. Джон был близким другом архиепископа Кранмера, протестанта и врага католического клана Говардов, но преданного слуги короля. Беседа Джона Ласеля и Кранмера пришлась кстати – прошлые романы Екатерины с Генри Мэноксом и Фрэнсисом Деремом быстро стали известны всему двору. Кранмер, сохраняя приличия, тайно известил обо всем короля в письме. Генрих слишком сильно любил Екатерину, чтобы поверить первым же обвинениям, но согласился на расследование, веря, что оно очистит имя королевы.