Марлис Штайнер - Гитлер

Среди противников Штрайхера был аптекарь Георг Штрассер. Он родился в 1892 году в Нижней Баварии, в Гайзенфельде. Поступив волонтером в баварский артиллерийский полк, он заслужил два Железных креста – I и II степени. Затем присоединился к вольному отряду фон Эппа, где командовал штурмовым батальоном Нижней Баварии (его заместителем был Генрих Гиммлер, которого он в 1920 году пригласил вступить в Национал-социалистическую партию свободы). В НСДАП вступил в 1921 году и вскоре получил пост гауляйтера по Нижней Баварии. Этому представителю левого крыла партии предстояло сыграть видную роль после 1925 года.

Можно вспомнить еще множество персонажей. Например, военного фотографа Генриха Гофмана, который стал другом и фотографом Гитлера. Через него Гитлер в 1923 году познакомился в Байройте с Винифред Вагнер. Английская невестка мэтра завязала с Гитлером дружбу, от которой никогда не отрекалась, даже после смерти последнего. Также во время первой поездки в Байройт Гитлер свел знакомство с зятем Вагнера Хьюстоном Стюартом Чемберленом.

Круг его знакомств расширялся. Его принимал председатель правительства Верхней Баварии Густав фон Кар. Он встречался с Людендорфом, Вильгельмом Фриком – шефом политической полиции Мюнхена, симпатизировавшим НСДАП, шефом полиции Эрнстом Пенером. Все эти люди сослужили фюреру службу, когда началось его восхождение.

Краткий обзор самых близких к Гитлеру людей в первые годы его политической деятельности позволяет нам лучше понять его личность и дает представление об обстановке, в которой он начинал.

С большинством из них Гитлер знакомился в кафе – типично венская привычка. Первый круг составили люди, сильно отмеченные войной, для них она навсегда осталась «причиной всех вещей». Солдаты и офицеры, все они были люди закаленные, многие – горячие головы, не боявшиеся рисковать и не испытывавшие угрызений совести. Во второй круг вошли художники или неудавшиеся художники, мыслители или неудавшиеся мыслители, которых привлекал богемный образ жизни Гитлера; кое-кто из них купался в мистицизме, задававшем тон в «Туле». Третья группа была представлена социалистами-революционерами, которых светские связи Гитлера попросту шокировали. Но, если не считать Дрекслера и его друзей, среди них мелькало все меньше рабочих. Четвертый круг знакомых, гораздо более отдаленных, состоял из представителей национальной буржуазии, включая чиновников, мелких и средних промышленников и предпринимателей. Наконец, вокруг Гитлера вращалась – и это пятый круг – пестрая толпа недовольных всем на свете неудачников, привлекаемых «спектаклем», который он им показывал, и его обещаниями. Всех их объединял ярый национализм, пропитанный злобным антисемитизмом.

Осталось отметить всего одну особенность: только умение Гитлера четко разграничить эти круги позволило ему играть сразу несколько взятых на себя ролей – лидера, барабанщика, галантного кавалера и т. д., – при этом все время оставаясь центральной фигурой. Его личность немного напоминала калейдоскоп, каждому зрителю демонстрирующий новую картинку. Гитлер не только владел навыком разговаривать с людьми по-разному, он также имел множество лиц – приятеля, фронтового товарища, «маленького человека». Ему пока не хватало одного – респектабельной внешности, но для этого требовалось время. Но уже в эту пору он стал одеваться не так вызывающе и его манеры сделались менее неуклюжими.

После неудачной попытки поступить в венскую Академию изящных искусств, смерти матери и поражения в войне провал путча 1923 года стал четвертым событием в жизни Адольфа Гитлера, нанесшим ему тяжелую моральную травму. Из трех первых только в одном фюрер мог винить себя – он не смог посвятить себя архитектуре, потому что у него не было аттестата зрелости. Впоследствии он признавал, что таланта живописца у него не было, но хранил убежденность, что мог бы стать великим архитектором. Впрочем, он объяснял свой неуспех чужими происками – виноваты были несправедливое общество, режим Габсбургов и, конечно, евреи. В годы войны у него появилось много времени на раздумья, и он пришел к выводу: все зло – от ненавистного интернационализма. Пока он вместе с другими рисковал жизнью на войне, внутри страны действовали антинародные силы – марксисты и евреи, столкнувшие Германию в грязь и ставшие причиной ее военного поражения.

Начиная с Пазевалька, в его душе зрела глухая ненависть к предателям, желание покарать их и вернуть стране подобающее ей место. Он был такой не один. Правые националисты разделяли это устремление: демонтировать версальскую систему и вернуть Германии величие. Но, если между этими людьми не существовало принципиальных разногласий, они значительно расходились в понимании средств для достижения цели и выборе подходящего момента.