Грэм Робб - Открытие Франции. Увлекательное путешествие длиной 20 000 километров по сокровенным уголкам самой интересной страны мира

Современные туристы, которые возмущаются тем, что во время путешествия по богатым сельскохозяйственным районам им подают бифштекс с картошкой и увядшим салатом, который оживлен растительным маслом, видят результаты процесса, начавшегося более ста лет назад. Когда железные дороги стали с огромной скоростью мчать туристов в провинции, а продукты – в города, мгновенно явилась на свет гастрономическая карта Франции. В парижских журналах появились статьи, в которых авторы, исходя слюной от восхищения, расхваливали фирменные продукты каждой местности – масло из Исиньи, яблоки из Ко, вишни из Монморанси, артишоки из Лана, горчицу и черносмородиновый ликер (по-французски cassis) из Дижона, трюфели из Перигора, сливы из Тура и Ажана, шоколад из Байонны. Некоторые из этих продуктов вовсе не были характерными для местности, с которой их связали, – просто какой-то торговец продовольствием сумел создать хорошую рекламу своему товару. Район Дижона был не слишком богат черной смородиной до тех пор, пока в 1841 году один предприимчивый владелец кафе не съездил в Париж, чтобы посмотреть, что там в моде. Он заметил, что там популярен черносмородиновый ликер, и начал продвигать на рынок свой ликер из этой ягоды как характерный продукт своей местности. Там, где выращивали виноград, не всегда можно было найти хорошее вино. Знаток французских вин лучше чувствовал бы себя в Лондоне, Париже или Туре (где жило много англичан), чем во французских провинциях. А французы-провинциалы, даже если и были достаточно богаты, чтобы пить вино, предпочитали пить за едой eau de marc (воду, пропущенную через виноградные выжимки – месиво из виноградной кожицы, оставшееся после изготовления вина).

Еда, которую привозили в Париж и которую потом продвигали на рынок поставщики продуктов питания и более мелкие торговцы продовольствием, способствовала созданию мифического образа провинций. В книге мадам Паризе Nouveau manuel complet de la maîtresse de maison (1852) – «Новое полное руководство для хозяйки дома» – в разделе рецептов важнейшими элементами каждого блюда было то, что явно и покупалось горничной на парижском Центральном рынке: в рецептах этой дамы упомянуты оливковое масло из Экса, кукурузная мука из Бургундии, овсяная крупа из Бретани, страсбургский бекон и швейцарский сыр грюйер. Но рецепты – довольно скромное жаркое и супы, в которых преобладала капуста, – были получены не из французских провинций, а от «лучших столов».

Почти все эти столы были парижскими. Около 1889 года говорили, что в столице Франции на каждый книжный магазин приходится сто ресторанов. « Гастрономическая экскурсия по Парижу , которая раньше не была бы ничем замечательна, теперь может занять столько же времени, сколько путешествие вокруг света». Многие якобы «провинциальные» блюда попали в провинции из Парижа. Семья из Бурбоне, которую описал романист крестьянского происхождения Эмиль Гийомен, была поражена (это происходит в 1880 году), увидев, как приехавшие в гости из Парижа родственники собирают на берегу пруда лягушек и бросают в мешок. « Поскольку никто не знал , как их готовить, племянник был вынужден сделать это сам».

Лишь после целого века присутствия иностранных туристов во Франции французы и француженки начали открывать для себя свою страну. Но даже тогда те из них, кто особенно серьезно относился к еде, предпочитали исследовать провинции не по географической, а по ресторанной карте, в каком-нибудь парижском ресторане. Одним из самых разоблачительных путешествий за кулинарными открытиями, которые когда-либо совершал француз, была поездка писателя Александра Дюма в Роскоф на северном побережье Бретани в 1869 году. Роскоф был столицей рыночных огородников запада Франции. В 1860-х годах из этого маленького порта каждый год отплывали в Англию сотни лодок с луком и артишоками – очевидно, потому, что когда-то один храбрец успешно продал свой лук в Лондоне, торгуя под надписью « Английский лук плохой». Но когда Дюма поселился в Роскофе, чтобы писать свой «Кулинарный словарь», его вдохновляло больше творческое воображение, чем местная еда. «Рыба у нас была в изобилии, но, кроме нее, мало что было: только твердые, как пули, артишоки и полные воды зеленые бобы. Свежего сливочного масла не было». Его кухарка Мари предсказывала, что из этой поездки ничего хорошего не выйдет. Она с отвращением покинула этот город и вернулась в Париж, где можно было открыть для себя все кулинарные чудеса Франции и насладиться ими.