Людвиг Стомма - Переоцененные события истории. Книга исторических заблуждений

это стоило жизни подполковнику Одену. Из числа многих других подвигов, о которых я также смог бы рассказать, я привожу только этот, считая его весьма характерным как личный пример начальника в бою. Последний, оказавшись в такой обстановке, когда ему приходилось импровизировать «немедленную контратаку», не располагая необходимым временем, чтобы кней подготовиться и обеспечить поддержку артиллерией, верный долгу, шел на невозможное и явную смерть. Из нашего образа действий (одновременно наступательного и. оборонительного) вытекало, что наши дивизии должны были оставаться на поле боя меньше, чем когда бы то ни было, и что для сохранения боеспособности их необходимо было часто обновлять. Я доложил об этом главнокомандующему 6 мая письмом, в котором просил его о скорейшей замене восьми дивизий, предназначенных для пополнения корпусов, участвующих в операциях у Вердена. При этом я подчеркивал необходимость срочного облегчения положения 2-й армии: «Мы кончим поражением, если союзники не вмешаются». Участие в действиях англичан севернее р. Соммы могло бы иметь самый непосредственный и быстрый результат. Но каким образом следовало мыслить активность на других частях фронта? Необходимо было избежать возвращения к ошибкам 1915 г. и не возобновлять операций, бесконечно продолжающихся на одном и том же боевом участке и причиняющих гораздо большие потери, чем те, которые наносятся противнику. Я откровенно изложил ген. Жоффру свои мысли и предложил ему предусмотреть такую перегруппировку сил союзников, которая позволила бы последовательно и всегда внезапно наносить немецким армиям чувствительные потери, не доводя нас самих до растраты сил: «Нам нужно организовать систему действий, которая помогла бы нам долго продержаться. Чтобы этого достичь, следует наметить формирование трех или четырех ударных групп на разных участках фронта, и в каждой из этих групп эшелонировать соединения в глубину таким образом, чтобы головную часть всегда иметь готовой к выступлению…».

В заключение я высказал пожелание, чтобы эти наступательные группировки были сорганизованы не из состава той армии, которая защищает Верден, так как для нее эта задача уже представляет очень большую трудность, тем более, что наступление, которое мы здесь намечали, будет носить острый характер.

Ген. Жоффр ответил мне 11 мая, что союзники не замедлят проявить совместные усилил: «с целью сломить или по меньшей мере ослабить упорство народов, находящихся в коалиции против нас».

В то же время он ознакомил меня с тяжелой обстановкой, которая заставляла участвовать в боях наши армии и на других фронтах, помимо Верденского, ибо все же (волей-неволей) мы оставались руководителями коалиции… Ничего нельзя было изменить в задаче, выпавшей на долю группы армий ген. Фоша, – наступление на р. Сомме; я должен был рассчитывать только на 52 дивизии группы армий центра, чтобы с их помощью пополнять 24 дивизии верденской армии.

Вот обстановка, в которой должна была развернуться операция, имевшая задачей взятие обратно форта Дуомон, – обстановка, в общем, мало благоприятная, ибо мы были «стеснены» в отношении использования войск и не могли вследствие недостатка сил, находившихся в нашем распоряжении, увеличить фронт атак. Я был вынужден одобрить план ген. Манжена, но дать ему желательного развития не мог: нам приходилось в зоне огня на правом берегу реки собирать и посылать в атаку наши войска.

Артиллерийская стрельба на разрушение началась 17-го и продолжалась в течение пяти дней; однако, этим мы не добились полного подавления опорных пунктов сопротивления противника. 20-го ген. Манжен закончил размещение боевого порядка частей своей дивизии и дополнительной бригады, предоставленной в качестве резерва в его распоряжение 6. Чтобы поставить войска в исходное положение, группа Лебрена продолжала работы по устройству окопов и проволочных заграждений общим протяжением около 12 км, но им нехватало времени, чтобы достаточно углубить окопы. Эту работу надо было возобновлять каждую ночь, так как германская бомбардировка регулярно разрушала ее в течение дня. Начиная с 20-го, атакующие войска несли чувствительные потери, потому что у нас не было превосходства огня. За несколько минут перед атакой неприятельский снаряд вывел из строя пять офицеров, окружавших ген. Манжена на его наблюдательном пункте в окрестностях Сувиля.

Тем не менее в 11 час. 50 мин. 22 мая дивизия мужественно поднялась из своих окопов. Левый фланг дивизии, использовав несколько открытых проходов в заграждениях, быстро достиг внешних сооружений форта и вступил в горячий бой; правый фланг достиг восточной башни, но его порыв был остановлен остававшимися в целости немецкими пулеметами, расположенными на позиции у юго-восточного угла. Вечером и в течение ночи с 22-го на 23-е бой развернулся в самом укреплении. Многие из наших частей проникли внутрь форта, распространились в тылу противника – и предприняли дальнейшее наступление с использованием гранат уже во внутренних сообщениях форта, которые оборонялись шаг за шагом двумя немецкими ротами. К несчастью, батареи противника обстреливали интенсивным огнем все пространство к югу от форта и тем самым преграждали доступ нашим резервам. Вследствие этого в течение всего дня 23 мая два наших батальона оставались изолированными на захваченных позициях. Утром 24-го положение этих батальонов стало весьма тревожным, а к полудню они были уничтожены или захвачены в плен противником, который атаковал их одновременно с северной, западной и восточной сторон форта. Меры, принятые ген. Манженом, не позволили ему восстановить положение, и вечером он должен был согласиться на замену своей дивизии другой, находившейся под командованием ген. Лестокуа.