Франсуа Керсоди - Герман Геринг - Второй человек Третьего рейха

Именно это фюрер и решил осуществить. Уже 6 апреля он утвердил директиву № 41 – план второго «молниеносного похода против Советского Союза» (операция «Блау»). Согласно этому плану, учитывавшему прошлогоднюю неудачу под Москвой, немцы предполагали нанести удар со стороны Курска и Харькова в направлении Воронежа, а затем направить все силы на юг и на юго-восток, чтобы разгромить советские войска между реками Дон и Донец. Это позволило бы им создать вдоль всего Дона мощную линию обороны от Ростова до Воронежа, включая Сталинград. Организовав надежное прикрытие с севера, вермахт мог бы вновь попытаться захватить Кавказ и нефтяные месторождения Грозного, Майкопа и Баку…

Этот детально разработанный план имел три слабых места: с одной стороны, в нем появились новые задачи, в частности захват Южного Крыма и продолжение наступления на Ленинград с севера (операция «Северное сияние»). С другой стороны, потеряв 1,3 миллиона солдат с начала операции «Барбаросса», ОКВ считало, что в то время вермахту недоставало 620 000 человек на всей протяженности фронта. А ведь для того, чтобы захватить огромные территории от Азовского моря до Каспийского моря и от Волги до турецкой границы и закрепиться на них, надо было иметь достаточно сил. Наконец, материальное обеспечение операции оставляло желать лучшего: на Южном фронте имелось всего 1300 боеспособных танков, а горючего для них явно не хватало. К тому же большая часть пехоты все еще передвигалась пешком, а артиллерия использовала в основном конскую тягу. И потом, 4-й воздушный флот, который к тому времени возглавил генерал Вольфрам фон Рихтхофен, мог задействовать в бою всего 260 бомбардировщиков, 180 истребителей, 140 самолетов «Штука», 200 самолетов-разведчиков и 250 транспортников Ю-52. Это было намного больше того, что имели в своем составе группы армий «Центр» и «Север». Но явно меньше того, что было необходимо для обеспечения авиационной поддержки такой масштабной наступательной операции [445]. Геринг, Ешоннек и Мильх на стадии планирования отдавали себе отчет в этом, но ничто не указывает на то, что они поделились своими опасениями с верховным главнокомандующим вермахта. Потому что оспаривать «вдохновенные» решения фюрера было весьма опасным занятием…

Как бы там ни было, скептикам пришлось держать язык за зубами, потому что с мая по июль 1942 года один за другим последовали несколько успехов. В середине мая предпринявшие контрнаступление войска маршала Тимошенко были взяты южнее Харькова в клещи 1-й танковой армией фон Клейста и 6-й армией Паулюса. В ходе боев немцы разгромили 27 советских дивизий, взяли в плен 240 000 советских солдат и офицеров, а люфтваффе сбило около 500 русских самолетов и уничтожило 100 танков. Действовавшая в Крыму 11-я армия генерала фон Манштейна при мощной поддержке авиации [446]заняла Керченский полуостров и взяла в начале июля город-крепость Севастополь, ожесточенно сопротивлявшийся в течение девяти месяцев. Она захватила большое количество техники и 260 000 пленных. В то же самое время 2-я и 4-я танковые армии захватили Воронеж, а 17-я армия и 1-я танковая армия устремились на юг к Ростову, встречая очень слабое сопротивление противника. Наконец, согласно плану операции, 6-я армия двинулась на юго-восток вдоль Дона в направлении Сталинграда. Армия Паулюса тоже не встретила организованного сопротивления: советские дивизии отошли на восток, стараясь избежать окружения.

Для Гитлера, продолжавшего принимать собственные желания за действительность, происходящее означало лишь одно: Красная армия, будучи обескровлена и лишена стратегических резервов, находится на грани поражения. Переместив свою ставку на Украину, под Винницу, чтобы быть ближе к фронту, он руководил кампанией, контролируя мельчайшие ее детали. В небольшом лесу около шоссе на Житомир, близ деревни Стрижавка, был сооружен прекрасно замаскированный лагерь, состоявший из бревенчатых бараков и железобетонных бункеров, и именно туда рейхсмаршал Геринг прибыл 20 июля, желая разделить лавры победителя со своим фюрером и показаться на фронте. Точнее, в 800 километрах от фронта, то есть на довольно безопасном расстоянии. Люфтваффе тем временем оборудовало ему ставку в деревне Калиновка [447], затратив на это «всего» 2 миллиона марок, и Геринг пробыл там целых восемь дней, большую часть времени посвятив любованию пейзажем, стрельбой по голубям и посещениям Винницкого театра, который его весьма заинтересовал…