Роберт Масси - Николай и Александра

Из Киева приехал двоюродный дядя и свояк государя великий князь Александр Михайлович. Прибыв в Царское Село, он стал умолять императора отстранить свою супругу от вмешательства в политику и назначить правительство, приемлемое для Думы. Это был тот самый Сандро, который вместе с Николаем Александровичем, тогда еще цесаревичем, часто ужинал у Кшесинских. Он был женат на сестре государя, великой княгине Ксении Александровне, и приходился тестем князю Ф. Ф. Юсупову. В присутствии императора, невозмутимо курившего папиросу, Сандро обратился к государыне, лежавшей в постели в белом пеньюаре с кружевами: «Ваше вмешательство в дела управления приносит престижу Ники и народному представлению о самодержце вред. В течение двадцати четырех лет, Аликс, я был вашим верным другом. Я и теперь ваш верный друг, но на правах такового я хочу, чтобы вы поняли, что все классы населения России настроены к вашей политике враждебно. У вас чудная семья. Почему бы вам не сосредоточить ваши заботы на том, что даст вашей душе мир и гармонию? Предоставьте вашему супругу государственные дела!»

В ответ на слова императрицы: «Все, что вы говорите, смешно! Ники – самодержец! Как может он делить с кем бы то ни было свои божественные права?» – великий князь возразил: «Вы ошибаетесь, Аликс. Ваш супруг перестал быть самодержцем 17 октября 1905 года».

Встреча великого князя с императрицей завершилась ссорой. Вне себя от гнева, Александр Михайлович вскричал: «Не забывайте, Аликс, что я молчал тридцать месяцев! Я не проронил в течение тридцати месяцев ни слова о том, что творилось в составе нашего правительства или, вернее говоря, вашего правительства. Я вижу, что вы готовы погибнуть вместе с вашим мужем, но не забывайте о нас!.. Вы не имеете права увлекать за собою ваших родственников в пропасть».

Но государыня отказалась продолжать разговор и холодно попрощалась с великим князем. Вернувшись в Киев, Сандро писал: «Нельзя править страной, не прислушиваясь к голосу народному… Как это ни странно, но мы являемся свидетелями того, как само правительство поощряет революцию. Никто другой революции не хочет. Все сознают, что переживаемый момент слишком серьезен для внутренних беспорядков… Впервые в современной истории революция будет произведена не снизу, а сверху, не народом против правительства, но правительством против народа».

Одна из ветвей императорской фамилии, Владимировичи, не довольствовалась одним лишь сочинением писем. Представители ее открыто заявляли о необходимости дворцового переворота с целью низложения государя императора. Великая княгиня Мария Павловна (Старшая), вдова старшего из дядей царя, Владимира Александровича, и трое ее сыновей – Кирилл, Борис и Андрей – принадлежали к великосветской фронде. Их ненависть к царствующей чете уходила корнями в прошлое. Сам Владимир Александрович, человек энергичный и честолюбивый, завидовавший своему старшему брату Александру, с трудом примирился с тем, что престол унаследовал его воспитанный, отличающийся учтивыми манерами племянник. Откровенный англофоб, он был взбешен, узнав, что племянник выбрал себе невестой девушку, которая хотя и родилась в Дармштадте, но приходилась внучкой английской королеве Виктории. Мария Павловна, урожденная немецкая принцесса Мекленбург-Шверинская, являвшаяся третьей дамой в империи после императрицы-матери и молодой императрицы, во многом отличалась от Александры Федоровны. Энергичная, умная, начитанная, она была охоча до интриг и сплетен. В ее похожем на палаццо эпохи Возрождения великолепном дворце на Дворцовой набережной, роскошью затмевавшем Александровский дворец, собирался весь свет Петрограда. Во время обедов и званых вечеров нередко объектом злых нападок была царственная чета. Великая княгиня ни на минуту не забывала, что третьим претендентом на престол после цесаревича, который был болен, и великого князя Михаила Александровича, вступившего в морганатический брак, являлся ее старший сын Кирилл.

Ко всему, у каждого из троих Владимировичей были личные счеты с государем и императрицей. Кирилл Владимирович был женат на разведенной супруге великого герцога Гессенского Эрнста, брата государыни императрицы. Любовницей Андрея была Матильда Кшесинская, некогда влюбленная в цесаревича Николая Александровича. Средний сын Марии Павловны, Борис, предлагал руку и сердце старшей дочери государя, великой княжне Ольге. В письме к мужу императрица поведала о том, какой отпор она дала Борису: «В какую ужасную обстановку попала бы его жена… бесконечные интриги, развязные манеры и разговоры… Потасканный, пресыщенный… мужчина 38 лет и чистая восемнадцатилетняя девочка стали бы жить в доме, в котором побывала не одна женщина! Неопытная девочка будет страшно страдать, выйдя замуж за человека, у которого она четвертая или пятая, а, может, и того больше!» Поскольку предложение исходило не только от Бориса Владимировича, но и от его родительницы, та затаила злобу и решила отомстить императрице.