Калеб Шарф - Ошибка Коперника. Загадка жизни во Вселенной

Если хочешь разобраться в глобальном значении этого события – нет, не стоит. Видите ли, мощный, но плохо рассчитанный удар по мячу мог запустить его в кого угодно на набитом до отказа стадионе, и мяч мог попасть в кого угодно, и кто угодно мог его поймать. Это было неизбежно. Если бы мяч не отскочил в руку Джо, он наверняка отскочил бы в руку кому-нибудь другому, или ударил бы кого-то по голове, или выбил бы у него из руки стакан с колой. И каждый из этих людей тогда думал бы то же самое, что сейчас думает Джо. И что в этом такого?

Все до единого возможные сценарии предоставляют обширные возможности изумляться астрономически крошечным шансам на то, что мяч приземлится именно в том или ином месте. Во всех до единого сценариях будет ровно столько же простора для удивления, что события сложились именно так, а не иначе: решение идти на матч было принято в последнюю минуту, именно в этот миг возникло непреодолимое желание поглядеть вверх, на ком-то был счастливый костюм, кто-то именно в эту секунду надкусил хот-дог… Однако все эти события принимают особое значение лишь после свершившегося – и такую информацию мы в целом называем апостериорной, то есть частью анализа post hoc.

Итак, оценить подлинное значение случившегося с Джо не так-то просто, однако очевидно одно: это отнюдь не настолько экстраординарное событие, насколько нам показалось поначалу. Да, было крайне маловероятно, чтобы такое произошло с нашим конкретным Джо, однако с любым из тех, кто очутился на стадионе, это могло произойти с куда большей вероятностью.

Какое это имеет отношение к идее, что Земля как пристанище сложной разумной жизни представляет собой редкость? Сама мысль о том, что к нашему появлению на планете могла привести лишь очень специфическая последовательность событий и уникальное стечение обстоятельств, основывается на апостериорных знаниях. И это так, что бы мы ни рассматривали – поразительные шаги молекулярной биологии, которые потребовались, чтобы возникла сложная жизнь, или изумительную последовательность астрофизических событий, которая сформировала Землю в современном виде. Мы с вами стоим и дивимся тому, что вообще возникли – нам кажется, что с точки зрения вероятности это настоящее чудо [207] Думаю, можно обобщить пример с бейсболом, чтобы он несколько точнее соответствовал ситуации с жизнью на Земле. Представьте себе, что Джо не знал, сколько всего мячей попадет тем вечером в зрителей: может быть, такой мяч был всего один, а может быть, их было несколько тысяч. Оценить, сколько у него было шансов поймать мяч, Джо будет по-прежнему трудно, поскольку событие все равно удивительное. Так вот, если речь идет о жизни во Вселенной, мы столь же невежественны, а оценить вероятность нам еще сложнее, поскольку на самом деле мы не знаем ни размера стадиона, ни количества зрителей (пригодных для жизни планет). , – и при этом мало чем отличаемся от Джо, который дивится тому, как мало шансов у него было так удачно поймать мяч.

Можно сколь угодно тщательно препарировать всевозможные компоненты истории Земли и ее свойства – от случайности формирования нашей планеты с ее спутником и от уникальности нашей геофизической и экологической истории до всевозможных извивов и коллизий биологической эволюции, – словом, все те свойства, благодаря которым наш уголок Вселенной сделался подходящим для жизни. И мы и в самом деле обнаружим, что каждая деталь очень важна и каждая уникальна во вселенском масштабе, а возникла, вероятно, совершенно случайно. Однако это попросту ничего не говорит нам о том, что само по себе наше существование как сложных разумных живых существ во Вселенной редкость.

Более того, не исключено, что все совсем наоборот. Давайте предположим, что возникновение жизни и эволюция некоторых ее разновидностей в сторону усложнения и появления человекоподобного разума вообще неизбежно везде, где только закрепится жизнь. Примерно как вероятность того, что мяч, с силой запущенный в сторону полной до отказа трибуны, угодит в кого-нибудь из болельщиков. Это не значит, что жизнь всегда может развиться до сложного уровня, однако если диапазон благоприятных возможностей достаточно широк, она не преминет ими воспользоваться.

С такой точки зрения наше присутствие на Земле могло с равной вероятностью стать результатом бесчисленного множества альтернативных историй, а те конкретные характеристики, которые мы обнаруживаем в нашем единичном случае, повторяю, не более чем апостериорные факты. Живые существа, подобные нам (то есть сложноклеточные, сообразительные, наделенные мозгом и речью и склонные к развитию техники), появляются, дай им хотя бы малейший шанс. Мы можем сколько угодно дивиться собственной везучести, это не имеет никакого отношения к действительности. Участник неизбежного события с весьма конкретным, но случайным исходом всегда будет считать, будто он чудо с шансом один на триллион.