Богдан Сушинский - Похищение Муссолини

— Просто я считаю, что «Специальные курсы особого назначения» — именно то заведение, в котором обязательно нужно провести определенное время и моему сыну. С вашего благословения, конечно, господин штурмбаннфюрер.

Лишь со временем Вилли понял, что его отец был пока одним из немногих отставных саксонцев, которые вообще знали о самом существовании «Специальных курсов особого назначения Ораниенбург», а тем более — что за этим неафишируемым названием скрывается особо засекреченная, возглавляемая Скорцени диверсионная школа [86] Имеется в виду организованная службой безопасности (СД) рейха в 1943 г. особая диверсионная школа, которую действительно возглавил гауптштурмфюрер СС Отто Скорцени. .

И что генерал Штубер в какой-то мере рисковал, подчеркивая, что ему известно истинное назначение этих курсов, базировавшихся в старинном, овеянном мрачными легендами охотничьем замке Фриденталь, расположенном невдалеке от Заксенхаузена. Но тогда, во дворе своего замка, он еще не мог понять смысл долгого испытующего взгляда, которым штурмбаннфюрер одарил его, садясь рядом с водителем.

— Значит, о Фридентале вам уже все известно? — жестко спросил он, кивнув водителю.

— Очевидно, должно быть известно. Просто отец не успел рассказать о нем. А на Восточный фронт такие сведения доходят с опозданием.

— Они вообще не должны доходить туда, гауптштурмфюрер. Как проявляют себя мои люди: Лансберг, Заблонски, Зебольд, Штиммерман? Извините, что не смог принять вас ни до, ни после операции «Дуб».

— Мне понятна была ситуация. Что касается людей… Заблонски погиб. От рук партизан. Штиммерман тяжело ранен. Отправлен в госпиталь в Польшу. Я потерял его след. А Лансберг и Зебольд показали себя отличными солдатами.

— Сберечь бы их.

— Почти вся моя группа погибла, господин штурмбаннфюрер. Случилось так, что…

— Подробности гибели группы мне известны, — еще жестче прервал его Скорцени. — Надеюсь, у вас найдется хотя бы несколько человек, которые прошли через партизанские леса и готовы к подготовке во Фридентале.

— Мне трудно судить о степени их готовности, поскольку почти ничего не знаю об условиях подготовки на особых курсах. Однако фельдфебель Зебольд и Лансберг…

— Витовт и Магистр, — кивнул Скорцени. За все это время он не оглянулся. — Я верю в этих парней. Как и в вашу звезду, гауптштурмфюрер.

— Вы могли бы отозвать своих людей, — предложил Штубер, глядя в затылок Скорцени. Под этим «отозвать своих людей» он подразумевал и то, что Скорцени мог бы отозвать также лично его, Штубера.

— Для людей нашей профессии здесь сейчас становится еще жарче, чем в тыловой глубинке Украины. Дело идет к концу. Операции все рискованнее и изощреннее.

«Значит, он пригласил меня в эту поездку не для того, чтобы решить вопрос о переводе сюда, на должность инструктора “курсов особого назначения”? Даже перспектива стать курсантом школы мне тоже не улыбается. Тогда, как понимать эту поездку?»

— Вы поймете это чуть позже, гауптштурмфюрер, — безжалостно вычитал его мысли Скорцени, заставив Штубера вздрогнуть.

— Терпеливо жду, господин штурмбаннфюрер.

Штубера неприятно поразило, что Скорцени все же держится с ним подчеркнуто официально и сухо. А ведь там, на Украине, ему казалось, что они встретятся, как старые друзья. Тем более — после этого фантастического похищения Муссолини.

Впрочем, друзьями-то они никогда и не были. Несколько откровенных разговоров за коньяком, встреч за кружкой пива — это да. Были еще непринужденные разговоры о том, что в конечном итоге мир будущего должен быть подвластен не одной нации, а своеобразному сообществу людей разных национальностей, объединенных общей идеей: пора создать, наконец, единую всемирную империю, в которой бы господствовал спартанский дух прошлого и вера в сверхпризвание и сйверхвозможности человека будущего.

Что таится под понятием «сверхпризвание», Скорцени не расшифровывал. Считалось, что оно вполне понятно его собеседнику, как и понятие «сверхчеловек».

Через сорок минут показались окраины Заксенхаузена. Скорцени приказал водителю свернуть с шоссе и идти вслед за двумя наглухо закрытыми брезентом грузовиками, между которыми, словно Между огромными черепахами, не спеша полз черный лимузин. Все эти сорок минут Скорцени настойчиво подбадривал Штубера вопросами о том, что происходит на Украине. И выслушивал, не перебивая.