Борис Пармузин - До особого распоряжения

пойду сам.

Камил молчал.

Карим-Темнота несколько раз прочитал лаконичные строки.

- Интересно...

Он достал из кармана гимнастерки потертый свернутый листок бумаги, отыскал чистое место. Потом

старательно не переписал, а перерисовал буквы.

- Нужно отнести бумажку по адресу. И все. Твое дело - выполнить поручение.

- А эфенди?

- Эфенди - хитрая штучка. Ему, конечно, говорить ничего не надо. Сможешь язык за зубами держать?

- Карим опустил фуражку до темных густых бровей. Глаза у него тревожные, злые. Таким редко видели

молодого учителя.

- Смогу.

- Ты пойми. Здесь, в старогородских кварталах, скрывается целая банда. Сидят, выжидают.

- Понимаю.

- Дослушай, - недовольно прервал Карим. - Спугнем банду, она найдет новое место. Снова будет

прятаться. Дождется удобного момента и начнет жечь кишлаки, убивать людей.

- Понимаю.

- Вот теперь вижу, что ты понял! Иди.

- Хорошо.

Карим только сейчас почувствовал, как фуражка режет лоб. Маловата. Из-за этого даже подстригся.

Все равно виден красный рубец.

Карим был хорошим бойцом. Умел проскакать десятки километров, но сейчас приходилось выполнять

совсем иное задание. Когда Карима пригласили на работу в ГПУ, он не представлял, насколько она

сложна.

Мальчишки были голодны. В побитые окна врывался ветер. Турецкие учителя со снисходительной

улыбкой посматривали на нового воспитателя.

Карим встретился с трудностями, о которых ему не говорили. Ученики явно были под большим

влиянием турецких преподавателей. Внешне турки честно справлялись со своей работой. Им, правда,

как и всем, мешала хозяйственная неразбериха, но они тактично не замечали отсутствия учебников и

нужных книг.

Карим понял, как умело, направленно ориентируют иностранцы молодежь. В городе действует

настоящая контрреволюция. Отсюда турки руководят, вероятно, националистической организацией.

На собрании учащихся было высказано неожиданное предложение:

- Мы просим лучших учеников послать в Турцию.

Выступал невзрачный воспитанник. Он шмыгал носом, кашлял, рассеянно смотрел по сторонам.

Говорил лениво, словно заучил фразу и только ждал случая, чтобы ее высказать.

В библиотеке, где проходило собрание, тускло поблескивали за мутными стеклами пухлые,

загадочные книги. Шкафы были закрыты на тяжелые амбарные замки. В лакированное дерево завхоз

вбил огромные ржавые гвозди. Дерево потрескалось. На стенах висели портреты писателей, о которых

ребятам никто еще не рассказывал.

За шатким столом, покрытым красной материей, сидели директор и несколько воспитателей. Турецкие

преподаватели примостились в стороне и безучастно поглядывали на собравшихся. Они никогда не

вмешивались в дела интерната. Они только учили детей нужным, высоким наукам.

- В Турцию? - испуганно переспросил директор.

10

Этот человек совсем недавно пришел из партийной ячейки хлопкозавода. Весь народ у него делился

на два класса. С одним нужно бороться, другой - вести к победе.

Директор стукнул по столу тяжелым кулаком. Хрустнуло дерево.

- Саботажник!

Никто не знал этого иностранного слова. Но мальчишки съежились, а выступающий даже перестал

шмыгать носом.

Карим сжал локоть директора. Он старался не смотреть на торжествующих турецких преподавателей.

- Почему в Турцию? - поднялся Карим. - Ну почему?

- Нам надо учиться.

- А здесь? У себя дома?

Мальчишка молчал. И вдруг раздался спокойный голос:

- Разрешите сказать. - Турецкий преподаватель, не ожидая ответа, встал. Он выгодно отличался в

своем добротном, хорошо подогнанном кителе от руководителей интерната. - Эта просьба учащихся

возникла не без нашей помощи. - Такое откровение удивило и Карима, и директора. - Да, да... Мы

говорили как-то о необходимости иметь в молодой республике образованных людей. Можно поехать и в

чужую страну, чтобы учиться, получить знания. - Преподаватель пожал плечами. - Я ничего страшного в

этом не вижу. Русские посылают свою молодежь в Европу. Богатые люди Ташкента, Бухары, Самарканда

всегда учили своих детей в Петербурге, в Москве и даже в Париже. Почему же дети бедняков не могут

быть по-настоящему образованными? - В библиотеке стало очень тихо. - Дети бедняков - надежда нового

государства, - продолжал турок. - Они вернутся и оплатят своим трудом учебу. Мы, мусульмане, должны

помогать друг другу.

Турецкий преподаватель почувствовал, что эту фразу сказал напрасно, и поспешил исправить