Клод Фаррер - СОЧИНЕНИЯ В ДВУХ ТОМАХ. ТОМ 1

После некоторого колебания виконт сказал:

— Я думаю, что и в этом случае можно было бы прибегнуть к силе гипноза. Благодаря, особенно вашему, чудесному дару в этом отношении нам неоднократно удавалось достигать поразительных результатов. Мы могли бы теперь же предоставить капитану видимую свободу, сохранить над ним настолько сильное влияние, чтобы руководить его словами и мыслями. Так может продолжаться несколько дней, а потом…

Маркиз насмешливо улыбнулся:

— А потом? — спросил он.

Но виконт ничего не ответил, и маркиз сам стал говорить за него:

— Потом — ничего! Я, по крайней мере, не вижу развязки для этой комедии. Неужели вы допускаете, что мы будем в состоянии, более или менее продолжительное время, выдержать такое неимоверно тяжелое напряжение, хотя бы оно и распределялось между всеми нами? Постоянно, до конца дней, насиловать волю молодого, здорового душой и телом и полного сил человека! Да для этого нужны, я не знаю какие усилия! Подобный опыт еще мог бы удасться разве с каким-нибудь дряхлым стариком! Но с нашим гостем? Нет! Рассчитывать на такое средство было бы безумием!.. Придумайте что-нибудь другое, Антуан. Надо напрячь все наши способности!

Но ни граф, ни виконт больше не проронили ни слова.

И среди тишины раздался лишь отрывистый смех маркиза…

Вдруг мой пульс забился сильнее, и кровь быстрее стала двигаться в моих застывших артериях. Опять я почувствовал что-то вроде судороги по всему телу, и снова, казалось, уменьшилась тяжесть моих оков. Но в первые разы такое облегчение было неполным и временным; теперь же я сознавал, что освобожден совсем, свободен с головы до ног; так продолжалось несколько минут. Я поднял с удивлением голову. Взор маркиза был устремлен прямо мне в лицо; но в глазах его я не прочел никакого принуждения. У меня явилось внезапное желание: броситься на маркиза, напасть на него, хотя и без оружия, или, еще лучше, — бежать…

Но… чем могла окончиться такая попытка? Раньше, чем я успею сделать малейшее движение для нападения или бегства, один взор этого человека опять приведет меня в состояние полной немощи. Силу этих глаз я уже достаточно хорошо знал. Сейчас он освободил меня из-под власти своих таинственных чар; но ведь и узнику, когда он заперт в тюрьме, можно снять с руки оковы: ясно было, что мое положение ни в чем не изменилось, и свобода моя нисколько не страшна моим противникам.

И я решил поэтому не трогаться с места.

А маркиз снова заговорил со мной и притом в самом любезном тоне.

— Я уверен теперь, господин капитан, в вашем благоразумии: конечно, вы поняли ясно, что мы за люди: в нашей порядочности вы не имеете оснований сомневаться. Я надеюсь также, вы отдадите нам должную справедливость и признаете, что мы относились к вам вполне корректно: ни в насилии, ни в грубом обращении вы не можете обвинять нас. Сейчас вы были свидетелем нашего разговора. К сожалению, ни одному из нас не удалось еще наметить плана действий, который удовлетворил бы всех. Может быть, вы укажете нам какой-нибудь удобный выход из этого неприятного положения?

Вопрос свой маркиз Гаспар повторил дважды…

И тогда я — да я, Андрэ Нарси, краснея от стыда и низко опустив голову, ответил ему:

— Сударь, отпустите меня отсюда вместе с мадам де… Дайте мне слово, что никогда больше ее нога не будет в вашем доме… А я клянусь вам моею честью, что решительно ни одна душа в этом мире, без исключения, ни мужчина, ни женщина, ни один священник или масон не услышит от меня ни малейшего слова о том, что я видел или узнал здесь, или, хотя бы даже, что вы вообще живете на свете.

Маркиз Гаспар сейчас же поднялся со своего места.

— Сударь, — сказал он, делая любезный жест в мою сторону, — я очень рад! Нельзя было сказать ничего лучшего, чем вы сказали. Мне крайне приятно ваше предложение; я вижу из него, что мы, в конце концов, столкуемся с вами и благополучно разрешим нашу нелегкую задачу.

Он снова сел, привычным движением руки нащупал свою табакерку, потом немного подумал о чем-то и, покачав головой, продолжал свою речь:

— Откровенно говоря, мне даже жаль отклонять такое великодушное предложение!.. Не подумайте, пожалуйста, что я не принимаю его из-за недостаточного доверия к вашему слову. Я готов положиться на него так же безусловно, как и вам угодно было довериться моему слову. Конечно, нельзя себе и представить более драгоценного золота. Но, сударь, продумали ли вы серьезно ваше намерение? Давая ответ хранить нашу тайну, вы принимаете на себя тяжелое бремя. Проговориться ведь ничего не стоит — для этого довольно и одного неосторожного слова! А кто, кроме немого, может поручиться, что лишнее слово никогда не сорвется с его уст? Всякие обещания бессильны в этом случае. А потом — скажите мне: неужели вам никогда не случается думать вслух? А спите вы всегда один? Разве не может случиться у вас бред или лихорадка… И одного этого уже будет довольно, за глаза довольно, чтобы погубить нас…