Андрей Гапонов - Долгие Перелеты (СИ)

Сперва он увидел дымок из щелей в двери подсобки. Ничего не происходит. Постепенно дым становился гуще и темнее, видимо, загорелись матрасы.

Водители, увидев дым, рванули туда. Зазвенела пожарная сигнализация. Распахнулись двери главного входа и оттуда хлынула толпа народа. Толкаясь, оскорбляя друг друга, люди бежали на улицу. Каждый пытается спасти свою жизнь, и не важно, что, выбегая, он на кого-то наступит или кто-то погибнет в давке.

Главные ворота начали медленно открываться. Антон встал на ноги и как ни в чем не бывало, открыл водительскую дверку скорой, залез во внутрь. Вставил ключ. Повернул. Двигатель тихонько заурчал. Плавно тронувшись с места, он развернул машину мордой к воротам. Люди продолжали выбегать на улицу. Среди них мелькают люди в белых халатах. Шум. Крики. Паника толпы. Все плавно погружалось в хаос.

В ворота въехала пожарная машина, из которой посыпались пожарные, начавшие готовиться к борьбе с огнем. Из двери подсобки продолжает валить дым. Кто-то несет ведра с водой.

Среди толпы мелькнула знакомая серая ветровка Артема. Он бежал, расталкивая людей, держа за руку какую-то блондинку в больничной одежде. Растрепанные волосы девушки, раздувались потоками воздуха, нижнее белье просвечивалось сквозь тонкую белую рубашку, шитую не на человека, а просто лишь бы сшить.

Артем увидел его, сидящего за рулем и оба рванули к машине.

Когда они уже залезали в машину, Антон заметил, что на девушке только один сланец, второй, видимо, пропал в давке. Артем полу крича торопил водителя.

— Жми, жми!

Скорая сорвалась с места и рванула к воротам. Пожарные уже заливали водой подсобку, когда беглецы выехали с территории больницы.

— Тем, ты кажется говорил, что нужно забрать девушку-инвалида, а привел хорошенькую блондиночку, бегающую, словно лань.

— Она немного не та, за кого себя выдавала.

Лена сидя напротив Артёма, немного смущенно одергивала вниз больничную рубашку, пытаясь прикрыть колени. Антон следил за дорогой и одновременно смотрел в зеркало заднего вида на своих пассажиров.

— Куда едем то?

— В банкомат! — Девушка оживилась, вскочив с места и снова плюхнулась на сиденье. Сунув руку под рубашку и немного там покопавшись, она достала банковскую карточку.

— Ты всегда носишь в лифчике карточку?

— Я знала, что рано или поздно за мной придут. Вот и пришлось быть готовой ко всему.

— А с инвалидностью ты это хорошо придумала, люди не воспринимают как серьезного врага инвалида не способного ходить.

— У меня было не много вариантов. А так меня оставили в покое, деля бизнес отца.

— А что за бизнес? — Вмешался в разговор Антон.

— Бады. Они занимались бадами. Но, когда я начала слать в прокуратуру письма с просьбами возобновить расследование их гибели, то ко мне пришли те двое из больницы, вскрыли дверь, вкололи какую-то дрянь и увезли.

— А в больнице то тебя зачем держали?

— Они наплели соседке про грабителей, а затем решили держать на уколах, пока я не стану неуравновешенной наркоманкой.

— Зачем им это? Не проще тебя просто убить?

— Убийство привлечет внимание, а так меня поместили бы в психушку на лечение и все. Вот и банкомат. Притормози где-нибудь.

* * *

Обналичив крупную сумму денег, беглецы прыгнули в украденную машину скорой помощи и выскочив на "трешку", полетели в Подмосковье. Только там можно спокойно остановиться и решить, что делать дальше. Теперь придется бежать всем месте от всех, начиная с полиции и заканчивая преступностью. Тему сейчас волновало только то, чтобы обо всем не узнал Жиров. Ему нужно это дело, он готов к нему. Это дело будет экзаменом для всех его навыков, которыми Артем торгует.

Ехали больше часа в полной тишине, погруженные в свои мысли, все молчали.

Скорую помощь оставили в небольшой роще, около Перхушково. Тема лишь сказал, что Перхушково упоминал Толстой в своем бессмертном произведении "Война и Мир". В ответ Антон лишь холодно пробормотал.

— Скорую нужно сжечь.

— Зачем? В стране итак кризис. А ты знаешь сколько стоит скорая?

— А ты знаешь сколько в ней наших пальчиков?

— Да мы итак в полной… Нас без пальчиков посадят до конца жизни, а за скорую, еще и накинут по паре лет.

— Нет тела — нет дела.

Обстановка накалялась, интонации повышались. Но тут в разговор вмешалась Лена, закончившая переодеваться в купленные по дороге рыночные шмотки.

— Антон, мы не станем ничего сжигать. Не хватало еще лесной пожар устроить.