Юлия Орехова - Солнечная

Вспышка.

– На чем, говоришь, я остановился?

– Ты сказал, что пришел из другого измерения…

– Точно! Итак. Вы, люди, с нашей точки зрения достаточно примитивные существа, которые иногда нуждаются в… поддержке. Или бонусах, если тебе угодно. В чудесных бонусах, благодаря которым вам становится гораздо радостнее и веселее ждать смерти в этом вашем примитивном материальном мире. Извини за прямоту.

Для существа из другого измерения этот крысенок, не очень-то гладко излагает… У наших преподов язык куда лучше подвешен…

– Нет, это возмутительно! – топнул лапкой Костик, скинув на пол пару орешков. – Я тут, понимаешь, из шкуры вон лезу, стараюсь донести до нее безумно сложные вещи на доступном ей же языке! С трудом удерживаюсь, чтобы не перейти на латынь, не цитирую классиков, не употребляю даже таких примитивных слов, как «толерантность» или «ипостась», а эта зараза, не только не ценит, но еще и сравнивает! Кстати, еще раз назовешь меня крысенком – укушу.

Я с опаской покосилась на два желтых зуба, которые Костик не замедлил продемонстрировать.

– Извини, я больше не буду…

– Ладно. Только, чтобы в последний раз, – смилостивился крыс. – Идем дальше. Почему люди до сих пор верят в сказки? Почему ждут каких-то чудес? Почему с упоением читают все эти дебильные гороскопы и бегают к гадалкам? А все эти ваши добрые волшебники, черные и белые маги, Дед-Морозы и прочая чушь – откуда, это как ты думаешь?

– Ну, я не знаю…

– Это был риторический вопрос, – оппонент довольно невежливо оборвал мои робкие попытки поддержать беседу. – Люди верят в чудеса, потому что все это вполне реально. Надеюсь, у тебя хватит ума согласиться хотя бы с тем, что даже с такой недоразвитой личностью, как ты, время от времени происходят довольно… э-ээ… ну, скажем, довольно странные вещи? Вещие сны, судьбоносные встречи, пророчество цыганки, которое, кстати, уже сбылось на 50%…

– Откуда ты знаешь про цыганку?!!!

– Слушай, может, хватит бессмысленных вопросов, а?

– Ой, простите, – от смущения я снова перешла на «вы». – Я все время забываю, что вы – это не совсем то, что я. А я совсем не то, что вы думаете… То есть, наоборот.

Я запуталась и окончательно потеряла нить разговора. Крыс неожиданно смилостивился и поспешил перейти на более дружелюбный и располагающий тон.

– Не переживай. Я сам иногда страдаю косноязычием. Если бы шеф в свое время не вытолкал меня на курсы по риторике… Вряд ли бы мы сейчас с тобой так мило беседовали.

Несколько успокоившись, я подняла на него глаза и с благодарностью подумала. «Хороший он все-таки парень, этот Костик. На курсы, вон, ходит… И хвост, кстати, не такой уж у него противный. Симпатичный такой голенький хвостик…» Видимо, на этот раз крыс остался довольным ходом моих мыслей. Он важно смахнул с плеча воображаемую пылинку и переложил свой длинный хвост на более видное место. И вообще: с каждой минутой его облик все более очеловечивался. То есть, шерсть, смешные круглые ушки, лапки и жесткие усы – все это оставалось на месте. Зато в его хитром и пронзительном взгляде появилось что-то от опереточного героя-любовника. Хотя, возможно, это мне только показалось…

Между тем, опустевшая рюмочка в когтистой лапке Костика благополучно сменилась бокалом с густой красной жидкостью неизвестного происхождения. Заметив, что я уже достаточно долгое время размахиваю перед носом пустым стаканом, он что-то тихо пробормотал, и моя емкость оказалась на две трети наполнена чем-то прозрачным.

– Это текила, – Костик не стал дожидаться, пока я выражу свое любопытство вслух. – Тоже вкусно. Не возражаешь, если я все-таки продолжу?

– Конечно, конечно. Мне жутко интересно…

– Ага… Интересно ей… А сама только и думает: «Не кровь ли это?» – зверек в засаленном халате выразительно скосил глаза в направлении своего бокала.

Я покраснела.

– Да ладно тебе. Все люди ужасно глупые. Это особенно очевидно, когда ты время от времени копаешься в их мыслях.

Обидевшись за человечество в целом, я сосредоточенно засопела. Чтобы подлый зверь хоть на время перестал «подслушивать» (в этот момент я невольно прокручивала про себя довольно аргументированный монолог в защиту «хомо сапиенсов»), я попыталась отвлечься и представить тихое лесное озеро. Когда картинка в моей голове приняла более или менее отчетливые очертания, крыс беззастенчиво расхохотался.

– Послушай-ка, девочка… Немедленно прекрати глушить поток своего, с позволения сказать, сознания всеми этими пошлыми фотообоями. – Перестав ржать, он посмотрел на меня так, как будто перед ним пускающий слюни младенец. – Если хочешь, могу дать тебе дельный совет: при разговоре с такими выдающимися существами как я, соблюдай два основных правила. Во-первых, не хитри. Как ты понимаешь, это все равно бесполезно. А во-вторых, не напрягайся. Поверь, если бы ты была совсем во, – Костик звонко постучал розовым кулачком по деревянной крышке стола, – я бы с тобой вообще разговаривать не стал. Если же диалог все-таки состоялся, значит, ты не самый худший представитель двуногих… Короче: не парься. будь собой и все у нас получится. В смысле плодотворного общения, разумеется, – крыс прищурился и зачем-то лизнул мой указательный палец теплым и влажным язычком. Я снова покраснела. На этот раз, правда, от удовольствия. «Господи, как мало нужно одинокой девушке для того, чтобы почувствовать себя хоть немного…»