Елена Су - Пещера Восходящего Солнца

К тому времени Игорь уже стал популярным инструктором со своими постоянными походниками. Но он все равно старался не ударить в грязь лицом перед ученицами Индейца и постоянно спрашивал: «А как бы сделал Индеец?», «А что говорил Индеец?» и так далее. Но самое ужасное для девчонок было то, что его походы оказались спортивными. То есть жесткий расчет времени стоянок, переходов, отдыха. Эти рамки выматывали и сковывали. Мимо красивых мест они буквально пробегали – цель ставилась лишь на достижение конечной точки, заложенной в маршруте на этот день. За семь дней удалось повтыкать всего однажды, над морем в Затерянном мире 15 15 Затерянный мир – участок берега за мысом Айя, заключенный между обрывающимися в море стенами массива Арфен-Чер-Бурун на западе и мыса Айя на востоке. , и то Вика настояла на привале, и не из-за технических сбоев, а просто чтобы полюбоваться на Балаклавскую бухту 16 16 Балаклавская бухта – бухта в районе Севастополя с чрезвычайно узким горлом, окруженная со всех сторон горами. с высоты птичьего полета. Игорь пожал плечами и, конечно, разрешил эту непонятную для него романтику. И с этого момента он загрустил, потому что стало очевидно: эти девчонки – Цаца, Кнопка и Вика – другие. И ему не удалось завоевать их, а им получить то, зачем они пошли в горы.

Стало ясно – больше никаких экспериментов с инструкторами. Но что же делать? Отказаться от гор? Это нереально…

Мысль пойти самим отвергалась сразу, ее не успевали додумать, и даже не обсуждали: нереальной казалась такая возможность. Но потом Вика посидела на различных туристических форумах и с удивлением обнаружила, что масса людей пускаются в путь самостоятельно. Причем они далеко не профессионалы, часто не умеют толком пользоваться картой, но с энтузиазмом ныряют в новые приключения, ищут нужные тропы, сбиваются с пути, снова находят, правда, иногда не то, что искали, но никто не унывает. И взять Екатерину 17 17 Екатерина или «Сфинкс» – скала на Южной Демерджи, напоминающая профиль Екатерины II. в лоб – нормальное дело.

Было решено пойти на четыре дня летом. Это не так страшно: погода хорошая, стабильная, без сюрпризов, тем более маршрут выбрали хорошо знакомый. Получилось. Да, немного не рассчитали с едой – ее взяли больше, чем требовалось (раньше всем этим Индеец занимался), а самое главное – было страшно втроем, без мальчиков. По вечерам преследовал нехороший тонус. У костра ты сам ничего не видишь вокруг, зато тебя пламя ночью освещает так, как будто ты на арене цирка в софитах, и если сюда еще страх добавить, то чувство, что за тобой недружественно наблюдают из-за каждого дерева, гарантировано. Каждая напряженно вслушивалась в ночные звуки леса, но старалась не показывать вида, чтобы не смущать остальных.

И тем не менее поход удался. Даже появился азарт при разработке новых маршрутов. Обычно этим занималась Вика. Предварительно она собирала ожидания от каждого походника и старалась воплощать их в жизнь. Как правило, всем хотелось красивых видов, высот и новых мест. А еще заказывали погоду, хорошую погоду. На что Вика разводила руками: горы есть горы, даже если они не такие высокие, они настоящие, за несколько секунд может все кардинально измениться. И если ты видишь черную тучу, зависшую над Чатыр-Дагом 18 18 Чатыр-Даг («Шатер-гора») – яйла, расположенная в южной части Крымского полуострова. , то уже через несколько секунд, она может щедро поливать тебя, стоящего на Демерджи.

Каждый новый поход к ним кто-то присоединялся. Горы – серьезный тест на нормальность . Погружаясь в экстремальные условия, ты обнажаешь свою тень . Часто сам человек не знает, что в нем сидит столько гадости. А при столкновении с трудностями все лезет наружу. И вот тут как раз и настает момент истины. Тень есть у всех, а вот сможешь ли ты ее на место поставить – самый главный вопрос.

Через это проходят все. Многие мальчики (принадлежность к полу вне зависимости от возраста), особенно живущие в больших городах, в первый свой поход стараются «не прогадать». Распределяется еда по рюкзакам – они не в первых рядах, пытаются взять наиболее легкие пакеты, если совсем не удается избежать этой участи. Вика спокойно наблюдала за этим. Главное – впереди.

После долгого перевала нашли стоянку, с трудом, но нашли. Солнце уже закатилось. Надо идти за водой, а для этого, возможно, необходимо спуститься в сухой каньон и пройти не один километр по бурелому, в темноте, с одним фонариком на троих. А потом принести ее столько, чтобы хватило на вечер и утро, и эту огромную тяжесть надо еще донести, поднять наверх. А ты безумно устал, день был нелегкий, семь-восемь часов хода. Отказаться? Но тут же девочки (снова лишь принадлежность к полу вне зависимости от возраста), на них это не переложишь. Раскричаться, вылить гнев, накопленный из-за серьезных физических нагрузок, и не пойти? Или закрыться в собственной раковине, отморозиться, и пусть кто-то решает этот вопрос? В такие моменты и происходит настоящее познание себя. И выбор, который ты делаешь, или погружает тебя в еще большую тьму, или поднимает на ступеньку вверх. Преодолев себя и молча взяв тару, ощущая весь груз ответственности и невероятной усталости, ты спускаешься в ночной каньон и через два, три или четыре часа приносишь воду. И в этот самый момент двадцати-, тридцатилетние мальчики превращаются в мужчин и испытывают огромный кайф от своей нормальности . И навсегда меняются их приоритеты. Такие события не забываются никогда. Им, вернувшимся в большие города, где другие законы, этот открывшийся канал настоящего мужества помогает оставаться нормальными и настоящими. И их снова тянет в горы…