Анастасия Игнашева - Ящик Пандоры

Сейчас 1940 год. Три месяца уже идёт война. Всего за какой-то месяц была разгромлена Польша. Военные успехи воодушевили многих, но лучше от этого не стало. Страна испытывает трудности во многих отраслях промышленности. Очень слабое снабжение продовольствием. Очень много семей просто не могут себе позволить купить уголь или дрова для согрева жилища. Месяц назад я был в библиотеке. Там холодно и сыро. Библиотекарь, усталый старик в огромных очках, вышел ко мне закутанный в несколько пуховых платков поверх пальто и в перчатках. Книги, которые я взял для прочтения, пахнут плесенью. Когда я полез за мелочью для оплаты, он увидел продовольственные карточки. Мне пришлось отдать одну для получения крупы. Это невыносимо. На родине великого Шиллера его книги пахнут плесенью и библиотекарь голоден!

А люди настроены патриотично. Сегодня забежал к этому библиотекарю поговорить о книгах и о том что пишут в газетах. Так вот мне показан был томик «Майн Кампф». Тираж уже дошёл до пяти миллионов девятисот пятидесяти тысяч экземпляров. У каждого взрослого немца должна быть эта книга! У каждого! Куда катится этот мир?

За окном совсем тихо. Тихо и жутко холодно. Через маленькое пятнышко незамёрзшего стекла виден качающийся на ветру фонарь. Идёт снег. Скоро рассвет и мне надо будет идти на работу. Надо хоть немного поспать. Иначе есть вероятность того, что я упаду где нибудь и просто замёрзну…»

(перевод)

«…Снова бессонница

Уже февраль. Холодно. Вспомнились сегодня слова одной женщины. Не знаю, почему это врезалось мне в память. Наверное, из-за дикости самой ситуации.

В прошлом году, где-то в октябре или ноябре, Гиммлером была поставлена великая задача перед женщинами Третьего Рейха родить для родины как можно больше сыновей. Причём не взирая на узы брака и благородство крови. Я даже представить себе не мог, что это приведёт к тому, что от девочек стали отказываться. Церковные приюты принимают младенцев, но сейчас зима, уголь для всех общественных зданий не выдаётся и много детских смертей. И женщина, от которой я услышал эту новость, ничуть этому не удивляется и даже рада – меньше «бесполезных» детей. Дикость.

(стихи почему-то были без перевода)

Правда, в древности так было принято, убивать девочек или продавать их в рабство. Но времена Священной Римской Империи прошли почти триста лет назад. Мы возвращаемся ко Второму рейху? Или это шаг вперёд? Не думаю. Всё-таки уже двадцатый век, век просвещения и гуманизма…

О чем я говорю? Кто меня услышит?

За окном полная темень. По распоряжению бургомистра освещение в ночное время теперь прекращено. Пойду спать. Завтра у меня важная встреча и надо быть отдохнувшим и внимательным. Новое задание…»

А вот это уже похоже на дневники таинственного Гюберта! Он был коммунистом? Интересно. Если верить записям бабушки, то Гюберт был аристократом. Аристократ-коммунист. Товарищ фон-барон. А впрочем – среди большевистских вождей тоже немало дворян было. Ленин, например, тоже дворянином был. И Чичерин, нарком иностранных дел. Так что – всякое бывает в жизни, друг Горацио. Этот Гюберт, опять же, если верить бабушкиным записям, был близко (насколько?) знаком со Штрюмпфелем.

Я стала читать дальше. Здесь, как и в предыдущей тетради, записи были отрывочными и делались, видимо, с большими перерывами.

«Сегодня первое марта, вернее, уже второе, так как далеко за полночь. Снова бессонница. Но теперь она не от меланхолии. Она от возбуждения. Я получил новое задание. Очень важное задание. Отдавал мне его сам граф фон Мольтке. Мне, как аристократу вдвойне приятно, что на стороне коммунистов есть представители такого древнего аристократического рода. Масштаб этого человека меня поразил. Работает в Абвере, юристом в отделе международного права и в то же время ведёт работу в Сопротивлении. Ведь это опасно!!! Очень опасно бороться с системой и работать на неё.

Расскажу всё по порядку: Верхняя Силезия, поместье Крейзау. Именно там мне предстояло получить задание. Туда я прибыл заранее, соблюдая все инструкции по обнаружению слежки и прочего надзора, а именно – в одежде угольщика. Меня проводили в библиотеку, где я и встретил графа.

Мы проговорили около часа. Мне поручалось поступить на службу в ту организацию, которой, казалось, подчинялись все. Я стану гестаповцем. Граф поможет мне с внедрением в эту организацию, так как у него обширные связи в гестапо. Более конкретное задание будет озвучено позже, но из разговора стало понятно, что это сбор информации о работе отдела и некоего конкретного лица. Самое же интересное, что работа этого отдела засекречена. Известно лишь, что очень часто приглашаются для консультаций светила науки всей Европы, сотрудники получают командировки почти по всему миру, есть собственный лагерь подготовки сотрудников к оперативной работе и он никогда не пустует. Самое главное для меня – это не стать рядовым оперативником, которые могут не иметь никакого представления о целях отдела, а остаться в отделе на постоянной основе.