Анастасия Игнашева - Ящик Пандоры

– Вернёмся к нашим баранам. – напомнила Марго, – Кто избил Феликса и за что?

– По-моему – ясно. – сказал сам виновник торжества, – Я увидел возле дома типчика, которого встречал накануне кражи. Решил проследить.

– Возможно, он просто… как это по-русски? Следил. Разведывал. – сказал Вакс.

– Наводчик. – подсказала я, – Но тогда зачем ему опять светиться возле нашего дома?

– А может, он и не нашу хату выпасает? – предположила Лариска.

– Что? – переспросил Вакс.

– А чью? – хором переспросили мы.

– А мало ли у нас в доме «богатых буратин» живёт? – ответила дочка вопросом на вопрос, – Вон, в парадняке, с улицы все квартиры богатеи поскупали. И над магазином квартира. А когда я маленькая была, у нас тут какие разборки были! Помнишь, как всю семью перестреляли?

Дочка была права. Наш дом в 90-е попал в разряд престижных и квартиры в нём стали активно покупать «новые русские» всеми правдами и неправдами выпроваживая из коммуналок прежних жильцов. Нашу квартиру сия участь счастливо миновала, наверное, потому, что вход в неё был с бывшей чёрной лестницы, что существенно снижало её ценность в глазах новых хозяев жизни. Всё это я поведала Ваксу.

– Тогда вам лучше оставить это дело полицай. – сказал Вакс.

– А с ящиком что? – спросила Марго, – Если его действительно попытаются вывезти из страны? Если уже не вывезли?

– Я займусь этим сам. Мои люди уже действуют.

На следующий день к нам заявился знакомый оперативник Марго. Он внимательно выслушал наш рассказ, изучил портрет, нарисованный Маргошей со слов Феликса «и с чаем полторта сожрал».

– Не моя «земля». – сказал он наконец, – Ну да ладно. Попробую что-нибудь узнать. Пробью вашего наводчика, или кто он там.

После чего удалился.

«В деревне этих странных могикан-язычников мы отсиживались неделю. Приводили себя в порядок, отдыхали. Немцы в эти края не совались по каким-то своим причинам. На шестой, или седьмой день нас с Костей Гладковым вызвал к себе командир отряда.

– Я так понимаю, у вас было своё задание, а с нами вы постольку поскольку. – сходу взял он быка за рога, едва мы вошли в избу.

– Хотите обсудить с нами, как дальше действовать. – понял Костя, куда командир клонит.

– Отряд сильно потрепали. На какие-то серьёзные действия мы сейчас не способны. Не хватает людей, боеприпасов. Когда у вас очередной сеанс связи?

– Сегодня вечером. – сказала я, – Если нужно – мы попросим, чтобы вам прислали всё, что надо.

Мой ответ командира удовлетворил. Свою рацию отряд потерял и теперь был вынужден пользоваться нашей.

– Мы должны вернуться назад, чем бы нам это не грозило. – сказал Костя, – Нас забросили именно в тот район и командование ждёт от нас выполнения поставленных задач.

– Когда планируете выходить?

– Завтра, или послезавтра.

– Тогда наши пути расходятся. Мы попробуем связаться с местными отрядами, а там как Бог даст. Но постараемся тоже вернуться в свои места. Кто знает, может, свидимся ещё.

Через день наша группа покинула таинственный остров тем же путём, что и попала на него. На этот раз обратный путь был спокойным. Нас не тревожили ни немцы, ни полицаи. Как-то даже слишком спокойно и легко мы добрались назад, до прежнего места базирования отряда. Партизанский лагерь был разгромлен, и мы выбрали для стоянки место в нескольких километрах от прежней базы. На следующий день я отправилась в город. Предстояло выяснить, как там обстоят дела».

Вечером из больницы позвонила мама. Бабушке опять стало хуже.

А мы и не заметили, как прошёл месяц. И наступил ноябрь, и город застыл на зыбкой грани между осенней слякотью и зимними сумерками. Дни превратились в серую неясную муть, изжелта-серое небо лежало на крышах домов. Это не полярная ночь, но что-то очень похожее на неё. Город словно придавило к земле, дома стали ниже и чёткие графические очертания словно размывались в сероватой мути, висящей в воздухе. В это время город становится чужим, отстранённым, словно поворачивается к тебе спиной. Но именно в такую мрачную пору когда-то, теперь кажется, что невероятно давно, судьба однажды послала мне Игоря…

Выйдя с работы, я вдруг поняла, что домой мне совершенно не хочется. И я пошла пешком через серый моросящий сумрак из Центра на свою Петроградскую. Я заходила в какие-то магазины, даже примеряла какие-то вещи, которые совершенно не собиралась покупать.