Анастасия Игнашева - Ящик Пандоры

– Хочешь сказать, что про этот ящик знали? – спросила Марго.

– Возможно. Каким-то образом – нам надо узнать – каким! – вышли на бабулю.

– Тогда кто прислал письмо?

– Вот это тоже надо выяснить. Феля, ты хоть запомнил этого мужика, который письмо принёс? – повернулась я к Феликсу.

Разумеется, не запомнил.

– Но ты же его два раза видел! – воззвала я.

– Ну… такой. Никакой. Лысоватый. Среднего роста. Куртка какая-то светлая. Никакой.

– Исчерпывающие сведения. – ухмыльнулась Марго.

На следующий день после работы я поехала в больницу к бабушке. Там уже оказался Феликс, который сидел в коридоре и трепался с постовой сестрой. Он поведал мне, что бабушке уже лучше. Она вышла из комы, но пока ещё очень слаба и к ней пока не пускают. Ещё Феля сказал, что бабушка спит, что он нашёл лечащего врача и тот его всячески обнадёжил.

– А к вашей бабушке мужчина приезжал. – сказала медсестра, – Ну как мужчина, дедушка уже. Сказал, что её боевой товарищ, воевали вместе.

Мы переглянулись. Бабушкины боевые товарищи уже все умерли. Она осталась последняя из их группы. Её командир – Костя Гладков, – Константин Георгиевич, умер лет 7, или 10 назад, как раз на 9 мая. Собрался идти на встречу ветеранов, надел китель, больше похожий на кирасу из-за обилия наград, у него закружилась голова, он сел в кресло и умер. Так рассказывали его дети потом.

– А как он выглядел? – спросила я.

– Седой, высокий такой, подтянутый. Похоже, что иностранец, но по-русски хорошо говорил. Наверное, прибалт.

– Наверное. – машинально сказала я.

– Женщина ещё с ним была. Молодая такая. Наша явно. Ну, с лица, вроде, татарка. Или еврейка. Брюнетка, смуглая и глаза такие, как буравчики. Сказали, что ещё придут. – охотно рассказывала медсестра.

– Спасибо. – поблагодарил Феликс.

Мы вышли на улицу.

– Интересное кино. – сказала я, – Кто бы это мог быть?

– Кто угодно. Может, эти самые «Дети Единорога». – предположил Феликс.

– А может, за ящиком ещё кто-то охотился?

– Не знаю.

На следующий день Феликс притащил ещё одну порцию переведённых отрывков. Качество перевода оставляло желать лучшего, но смысл был понятен:

«Не зря нашего командира мы прозвали Капитаном. Именно капитаном, а не гауптманом. Он служил капитан-лейтенантом морской пехоты. В нашу группу попал за какое-то дисциплинарное происшествие. Сразу показал себя уверенным и знающим воякой. Многому научил курсантов. Свои боевые заслуги никогда не озвучивал, но все догадывались, что боевой опыт у него есть. Потому слушались в рейде его беспрекословно. И это правильно. Как глубоко гражданский в прошлом человек, я за время обучения осознал, что все уставы написаны кровью. Дисциплина превыше всего. Особенно в таких рейдах, как наш. Если что, помощи ждать неоткуда…

Капитан вскоре вернулся, дозор остался наблюдать

– Это по нашу душу… негромко произнёс капитан

У всех в глазах был немой вопрос

– Идут нам наперерез, наверняка уже побывали на месте высадки. Военные. Налегке. В количестве отделения, принятого у советов в пехоте. Два офицера. Значит, – где-то группа обеспечения. Вооружены. Вооружены качественно. Кроме как за нами, больше им некуда идти. Скорее всего, – сзади нас, по следам, так же поджимает группа преследования. Возможно ещё пара-тройка отделений… Будем принимать ряд контрмер.

Капитан развернул карту и указав на какой-то объект сказал:

– Сворачиваем на восток. Уходим быстро вдоль ручья.

Кроме этого были оставлены два человека для устранения всех оставленных нами возможных следов. Я вошел в число этих двух смертников, как тогда мне казалось. Кто мог знать, что в живых… Но все по порядку. Дозоры начали движе…

…неразборчиво…

…испортилась погода. Туман сгущался…»

Что же они там искали? – подумала я.

– А что они там искали? – озвучил мои мысли Феликс.

Я стала читать дальше:

«…догнать группу мы должны были уже давно. Но впереди был всё тот же туман. Известно, что в тумане звуки разносятся очень далеко. Несколько раз мы останавливались и слушали. Вокруг была мёртвая тишина. Ни звука. Казалось, что никогда нам уже не догнать своих товарищей. Внезапно мне пришла в голову мысль, что компас, по которому держали азимут направления движения, показывает неправильное значение. Я покрылся холодным потом.

…неразборчиво…

…это было странно. Всего один выстрел. Кто стрелял? Наша группа или нет? Звук выстрела из винтовки, которые были на вооружении у советов и у маузера совершенно одинаковые на большом расстоянии. Звук долетел не по ходу нашего движения, а откуда-то справа. Если это наша группа, то как они попали туда? Не мог наш многоопытный Капитан так ошибиться в направлении. Или это мы сбились с пути?