Александр Мишкин - Anamnesis. Том 2

Оксана тоскливо взглянула на едва различимый в темноте лежащий силуэт мужа, развернулась – и побежала в лес. Сзади тут же затопали тяжёлые шаги.

Она мчалась сквозь темноту, не чуя под собой земли. Мчалась в никуда: что там, в лесу, куда бежать дальше – женщина не представляла. Да это и не важно было сейчас: прочь, прочь от того, кто тяжело бежал сзади! Лишь бы не споткнуться, не упасть!

Оксана ворвалась в лес и запетляла между деревьями. Тут же потеряв всякую ориентацию. Вокруг были совершенно одинаковые тёмные стволы сосен, между которыми – ни просвета: лишь вязкая чернота. Да ещё и луна основательно забаррикадировалась облаками, явно не собираясь выглядывать из-за них в ближайшее время.

Несколько минут женщина просто бежала, куда глаза глядят. Вернее, куда ноги несут, потому что глаза в этой кромешной тьме никакой роли не играли.

Наконец, задохнувшись от неистового бега, Оксана остановилась. И попыталась прислушаться. Не получалось: её собственное громкое дыхание, казалось, слышно было во всей округе.

Опершись руками о смолистый сосновый ствол, Оксана с трудом перевела дух. Задышав, наконец, спокойно, она принялась слушать тишину.

Ничего. Лишь обычный для ночного леса набор: далёкий крик какой-то ночной птицы, лёгкое шуршание ветра, запутавшегося в ветвях, едва различимый шум запоздалой машины…

Машины?! Оксана затаила дыхание и прислушалась: ну да, точно, ветер доносит натужный рокот двигателя. И этот звук – приближается!

– Тебе не уйти, дрянь! – глухо сообщила ночь за её спиной.

Оксана резко обернулась: её страшный преследователь стоял в каких-нибудь трёх метрах от неё. Собственно, его самого женщина не видела – лишь сгусток темноты.

Взвизгнув, она сломя голову помчалась на звук приближающейся машины.

– Кстати, Палыч, а что ты там говорил насчёт того, что об одной жертве я не знаю? – вспомнил вдруг лейтенант.

Милицейский «воронок», старательно урча двигателем, неторопливо вёз нас по грейдеру. Семён пристально вглядывался в темноту впереди: дорога, разумеется, не освещалась.

– Мне Аля говорила, что на самом деле жертв было не пятнадцать, а шестнадцать. И что об одной из них – самой первой – ты не знаешь, – пояснил я.

– А она откуда знает?

Я пожал плечами. Откуда у Альки появляется знание некоторых вещей, я и сам бы хотел знать:

– Просто знает – и всё. Это её слова.

Лейтенант помолчал немного. А потом неожиданно изрёк:

– Она у тебя – необыкновенная. Ты береги её, Палыч!

– Берегу. И буду беречь! – серьёзно пообещал я.

Аля перебралась ко мне в тот же день. Вернее, в тот же вечер. Я даже не удивился, обнаружив её, уютно свернувшейся калачиком в большом старом кресле под ожившими часами. Просто иначе и быть не могло.

С минуту я любовался дремлющим чудом. Потом присел рядом и шепнул ей на ухо:

– Привет, Котёнок!

Она открыла глаза и улыбнулась:

– Привет, Кот! А я к тебе переехала.

– Умница! Если бы ты не переехала, я бы тебя переехал сам.

Аля засмеялась:

– А у тебя ещё будет такая возможность… ночью!

– Ах, развратница! – я ткнулся лицом в её ладони, – Алька, как хорошо, что ты здесь! Ты не сон?

– Нет. Я – мечта. Забыл?

Я поднял голову и встретился взглядом с зелёными смеющимися глазами.

– Я тебе рада, Кот! – просто сказала она.

Самым удивительным (после самой Альки, конечно!) во всём этом оказалась реакция моего персонала. Честно говоря, я немного побаивался неизбежных, как мне казалось, шушуканий за спиной, слухов, сплетен и прочих мелких «радостей». Так вот: не было ни-че-го!

Алю сразу же и безоговорочно приняли в качестве… моей жены, что ли?! Да, пожалуй, это самое верное определение. И, что характерно, мне это её качество очень даже нравилось. Настолько, что я начал задумываться о том, как перевести статус фактический в официальный. Задача осложнялась отсутствием у Али каких бы то ни было документов. Но в этом непростом вопросе обещал помочь Семён.

И вот уже три недели я пребывал в блаженном состоянии, именуемом счастьем. Со мной рядом была Алька.

Моё чудо. Моя Кошка. Моё всё.

Но в одном своём предчувствии Аля, всё-таки, ошиблась: готовить она совершенно не умела!

Но училась.

– Что за…?! – выругался вдруг лейтенант, подавшись вперёд.

– Ты чего?

– Бежит кто-то! Вон, справа, гляди! Из леса, – озадаченно сообщил Семён и ударил по тормозам.

«УАЗик» проскрипел шинами по гравию и остановился. Мы выскочили из машины.