Сергей Климов - Как я чёрта искушал

Не знаю, радоваться мне или огорчаться, но я понял, что с каждым часом дружественные узы между мной и этим больным придурком из ада всё укреплялись. Он решил за меня вступиться. Словив момент, когда священник ослабил своё внимание над ним, угрожая мне многочисленными епитимьями, он вспрыгнул на ноги. Батюшка непримиримо направил крест в его сторону, но в этот раз Борька и бровью не повёл. Всё потому, что служитель Христов дрогнул. Ещё бы не дрогнуть! Хорошо, хоть людей в храме больше не было… «Рогатый» праведник стал действительно рогатым, а глаза его сделались чёрно-красными.

– Не смей трогать моего друга, священник, – ровно и холодно промолвил он. – Это ты оскверняешь храм Господа моего Иисуса Христа, проповедуя людям евангелие, а в сердце не имея веры.

Мой мозг скоро лопнет. Чёрт восклицает: «Храм Господа моего Иисуса Христа!» У меня нервное «хи-хи» уже прорывается.

– Уходим, Кирилл! – взяв меня за руку, он помог мне подняться, быстро принял должный лик и потащил меня к выходу, оставив батюшку так и стоять с вытянутым крестом.

Во избежание погони минут пять мы бежали, но, убедившись в её отсутствии, остановились отдышаться.

– Ну как тебе в церкви? – риторически спросил я чёрта.

– Благодатно! – с чувством ответил он.

– А батюшка?

– Добрая душа! Если б не излишний апломб, поменьше сентенций да побольше веры – цены бы не было!

– Слышишь, дядя! Я тебе что тут – филолог? И днём и ночью чёрт учёный всё ходит по цепи кругом… На цепь тебя надо! Точно!

– Кирилл, за что? – потупился нечистый.

– А чтоб знал, как в церкви рога доставать!

– Прости, но моя честь не знала бы покоя…

– Молчи. Хорош. Не надо больше. Пошли домой.

– Я стану проще!!!

– Слушай, поэт, завязывай, а? – я начал сердиться. И так голова вверх дном, а он ещё на нервы действует.

– Молчу. Спасибо за искушение.

Вечером мы снова помогали старикам управляться с хозяйством, а после ужина я решил лечь спать. Завтра нужно было ехать на учёбу. Но, как я ни ворочался, уснуть никак не удавалось. В голове жужжал целый рой сумбурных мыслей.

Как такое могло случиться, что в мою жизнь бесцеремонно влез настоящий чёрт, который вылез из ада? Я ведь не схимник, не пророк, не святой, а стопроцентный материалист с нулевой прокачкой в сфере оккультизма. И почему я должен помогать тому, в кого не верю? Глубоко в душе скрёбся ответ на этот вопрос. Я и вправду лишь увлекался девушками, даже к Оле я не испытывал того окрыляющего чувства, которое воспето не одной тысячей поэтов. Она мне нравилась и как друг, и как женщина, с ней мне интересно и всё такое, но когда она пару раз попросила меня сказать ей заветное для всего женского пола «я люблю тебя», мне пришлось лукавить. Я понимал, что именно этот крючок заставляет меня не сходить с ума от всего того, что внёс в мою жизнь чёрт Борис Адамов, и помогать ему в осуществлении его ломающего все мыслимые и немыслимые рамки миропонимания плана. Я не верил ни в дружбу, ни в любовь и всегда считал, что наша жизнь – сплошная коммерция да и только. Возможно, потому и не верил, ведь ни того ни другого в моей жизни не было. Возможно, потому и согласился искусить представителя нечистой силы. Я не настолько глуп, чтобы не понимать, что обмануть чёрта невозможно. Он знает тебя лучше, чем ты сам, и любое соглашение заведомо обречено на поражение. Однако попытаться обмануть чёрта, который решил стать праведником – да чем чёрт не шутит! Теперь он живёт по новым законам, а значит, и задача получалась не такой уж и неосуществимой. Но меня смущало и другое. Как я уже говорил, этот вероотступник начинал мне нравиться, а тогда получалось, что моя цель – отправить его назад в ад. Нужна была лазейка, авантюра, подобно той, которую выдумал на свою голову чёрт, захотевший стать хорошим.

В университет мы с Борюней поехали вместе. Как будто чуя, что у меня на сердце, он вдруг сказал:

– Если ты искусишь меня, ты полюбишь Олю.

– Не начинай. Будем работать, а там посмотрим, что получится.

– Мы сможем заехать ко мне домой?

– Не понял?

– У меня в паспорте написан адрес, я думаю, что это квартира настоящего Бориса Адамова.

– А ключи?

– Вот. В кармане лежали. – Он повертел у меня перед носом небольшой связкой ключей.

– А если там кто-то живёт, например родители или просто родственники? Кто-то ведь должен был оплачивать лечение Бориса Адамова? Ты не думал о том, что тебя могут начать разыскивать?

– Исключено. Там, наверху, – он ткнул указательным пальцем в крышу моей машины, – всё было просчитано до мелочей. Я не просто так занял именно это тело. Адамов – сирота. Его единственный родственник – дядя, брат его покойного отца. Он живёт за границей, только изредка наведываясь справиться о положении дел племянника. Он же оплачивает лечение и уход.