– Вот сволочь, все наврал, ну сейчас я ему – решил Федька.
– Тсс, – осадил его Гриша, опять соврет, так и не узнаем, где, на что, и как ловит. Давай лучше завтра с утра за ним проследим.
– Да, так оно верней будет, согласился Федька, а потом можно и по шее дать, там, уже на месте.
Рыболовную снасть вернули хозяину, показав ему улов. Увидев щук и налима, пенсионер тоже загорелся, планируя рыбалку на завтра.
– Николай Анатольевич, а можно мы еще раз у вас снасть возьмем, примерно завтра к вечеру, когда вы с рыбалки вернетесь?
– Ага, загорелись от азарта, конечно дам, приходите.
В этот раз первый встал Федька, умылся, оделся, управился со скотиной, наскоро выпил чай. Тут заскрипела калитка и зашел сонный Гриша. Вытянув тощую шею, он тихонько подошел к двери, просунув проволоку открыл засов. Вот как он зашел в прошлый раз, знать понравилось как он, Федька испугался, еще хочет. Хозяин дома спрятался за занавеску и затаил дыхание. Мимо него на цыпочках прошел Гришка, тихо подошел к его кровати, и вдруг как заорет:
– Опять спишь?
Ему на плечо тихо легла когтистая лапа, холодным гладким когтем царапнув шею. Голос его внезапно пропал, шутник издал бабий писк и одним гигантским прыжком запрыгнул на его кровать, выставив перед собой руки.
– Ну, вот так я котов и отучаю пакостить, сказал довольный Федька, бросив ему в руки сушеную лапу медведя. Значит говоришь, дверь забыл закрыть?
Всю дорогу до дома Сереги рыбака Федька зубоскалил. Его хихиканье смолкло лишь у дома, натолкнувшись на суровый взгляд Гриши. Спрятавшись за поленницей, они затаились. Ждать пришлось недолго, скрипнула дверь, и на белый свет явил свою невыспавшую личность Серега Медведев собственной персоной. В руках он держал спиннинг, под мышкой свернутый крапивный мешок, завернутый в целлофан. Повертев своей конопатой физиономией, и оглядел всю округу, удовлетворившись осмотром, он повернулся в сторону карьеров и бодрым шагом скрылся в зарослях.
– Давай быстрее, а то упустим, зашипел Федька.
– Стой, стой тебе говорю, остановил его Гриша. Посмотри на след, видишь, всю росу сбил. Траву помял, и тупой не потеряет след, а близко приблизимся, спугнем.
Таким способом они и дошли до карьера, изредка приближаясь на расстояние видимости. Тогда было видно его крупную рыжую голову в кепке, похожую издали на головку крупного подсолнечника. Около карьера след стал забирать левее, пока не обошел карьеры стороной.
– Это я что-то не врублюсь, куда это он направился, неужели на поганые болота? Не может быть, какая там рыба, лягушки одни!
– Тихо ты, обрезал его Гриша, дойдем, увидим.
След и впрямь больше не петлял, прямиком приближаясь к болотам. Туман становился все сильнее, резко пахло тиной. Лес кончился, началось болото.
Серега, прыгая с кочки на кочку, приближался к самому глубокому болотцу. Подойдя к нему, достал веревку, привязал себя к дереву. Под ногами у него был изготовлен мостик из набросанных сучьев деревьев. Упершись ногами, широко замахнувшись спиннингом, далеко забросил блесну. После третьего броска что-то клюнуло. Рыба долго и сильно сопротивлялась, плеск и брызги были видны и слышны издалека. После получаса борьбы он выволок рыбину на мосток, оглушил ее дубиной и сразу запихнул в мешок. Закинув мешок на спину, он двинул домой, с большим трудом перепрыгивая с кочки на кочку. Дойдя до твердой земли, он перешел на легкую рысь, торопясь вернуться сюда еще раз.
Рыболов бодро шел по тропе. Вдруг справа послышался сильный хруст надломленной ветки, – кто-то тяжелый шел параллельным курсом. Волосы на рыжей голове вдруг стали дыбом, мурашки пошли по спине.
Слева тоже вдруг послышался топот и рядом, вдруг раздался тоскливый волчий вой. Сердце гулко бухало где-то в районе горла, легкий бег перешел в быстрый галоп. Справа раздался медвежий рев, в конце перейдя на басовитое урчание. Что за денек выдался, подумал рыболов. Рыбу все равно не брошу, обойдетесь. Вдруг раздался резкий шелест листвы, и снова хруст веток, кто-то быстро ломился прямо к нему. Рыбу сволочь почуял, – подумал Серега: «На, подавись», кинул он мешок на тропу, а сам изо всех сил понесся по дороге, высоко подкидывая худые ноги.
Сергей Медведев несся по тропе, как степной бизон по прерии. Выпученные глаза, раздутые ноздри, открытый рот и мелькающие руки и ноги, он уже давно побил свой личный рекорд скорости, вот уже подошел к результатам разрядника ГТО, и, побив их, пошел на мировой рекорд. Его организм, отравленный сигаретами и спиртным был уже на пределе, но силы еще оставались, и только корень дерева так некстати попавший под его ногу, сорвал новый мировой рекорд. Издав дикий крик, он начал торможение сначала руками, потом коленями и наконец своей рыжей физиономией. Совершив пару изящных кульбитов, расцарапав лицо и набив пару шишек, Сергей остановился. Боль как холодный ушат воды очистил его сознание от страха и паники.
Читать дальше