Эка Парф - Узник Петропавловки и четыре ветра Петербурга

– Это даже на пару лайков не тянет, не то что на доказательство сверхъестественной природы Петербурга, – грустно подытожил Николя и спустился к обеду.

Все семь уроков Николя провёл в неустанном бдении у школьного окошка. Там мелькали люди, их собаки, даже парочка дворовых котов. И ни намёка на чижа Семёна. Мальчика уже вовсе не смущал тот факт, что его новый пернатый друг разговаривает по-человечьи. Куда больше его интересовало, что ему, ученику старших классов, человеку, который вот-вот в последний раз переступит школьный порог и войдёт в новую – взрослую – жизнь, хочет рассказать о ней птица? Николя, коренной житель хмурого, прагматично настроенного Петербурга, слабо верил в то, что знакомые ему с рождения улочки и скверы имеют за собой хоть какую-то тайну. По мнению мальчика, его родной город слишком серьёзен, чтобы хранить в своем шкафу парочку-другую скелетов.

– Никуда не годится, – пробурчал Николя.

– А чё, прикольно, – хохотнул Гриша.

Мальчики вышли из здания школы во двор. Погода стояла солнечная.

– Нет, ты заметил? – Гриша обвёл взглядом безоблачное небо.

– Заметил что?

– Погода шикарная.

– Бабье лето, – отмахнулся Николя.

– Оно давно закончилось. С Питером что-то не так. Никогда такой тёплой осени не было!

– Да ну разве?

– Мама говорит, что это не к добру. И что зима будет холодная и снежная. Даже по телику об этом говорят.

– Ты смотришь телик?

– Не я. Мама. Но там целый выпуск новостей отвели погоде питерской. Такого долгого бабьего лета не бывает в Петербурге. Что-то не так.

– Ой, да все нормально. Когда повалит снег, по телику будут говорить, что зима пришла как-то внезапно. Дороги завалит по самое не хочу, а расчищать нечем будет. И вот тогда будут рассказывать о внезапно наступившей зиме и о том, что ЖКХ к этой внезапной зиме просто не успели подготовиться. Так всегда ж и бывает. Радоваться надо такой погоде. Авось, зимой мёрзнуть не придется. Господи, да это просто погода!

Друзья попрощались и разошлись в разные стороны. Впереди их ждали выходные. Для Гриши пятничный вечер закончится бабушкиной рассадой, в то время как Николя, сам не зная зачем, доедет до набережной Мойки. Того самого места, где стоит памятник чижику-пыжику.

Мальчик запустил руку в карман пальто и выудил оттуда пару рублей. Николя проговорил про себя желание и закинул монеты в памятник. Желанию просто не суждено было исполниться. В ту же минуту, как он прицелится, на его руку приземлится птица. Её маленькие черные глазки с укором посмотрят на расползшегося в улыбке мальчика.

– Ты что удумал? – допрашивал мальчика Семён.

– Я желание загадать хотел! – восторженно отвечал Николя.

– Вы серьёзно?

– Конечно!

– Вы рискуете попасть в передовицу. Вам пора осознать простой факт – меня можете понимать только вы. Лишь в редких исключениях я в силах отменить это правило. Оглянитесь!

Николя послушался.

Толпа людей, которая, как он думал, подобно течению, и принесла его сюда, расползлась на группки и теперь смотрела на него. Глаза этих людей смеялись. Девушка в красном берете, кажется, сфотографировала его и теперь что-то активно обсуждала со своими подружками, то и дело поглядывая на Николя.

– Первое правило мистического Петербурга, – объявил Семён. – Никому не рассказывай о мистическом Петербурге. Только дураком себя выставишь, поверь мне, – заверил чиж Николя.

– Кто такой Пётр Павлович? Тоже мой родственник?

– Первое правило! – возмутился чиж.

И Николя зашагал прочь, в голове у него крутилась одна-единственная мысль «просто будь собой». Он вдруг осознал, что ему просто не суждено узнать от Семёна всей правды. Тот следовал прямо за мальчиком. И если кто-то из пешеходов еще перешёптывался из-за говорящего с самим собой мальчика, то на летящую за ним птицу никто внимания так и не обратил.

– Так здорово, что вы не испугались и всё-таки пришли сюда, – довольственно чирикал Семён.

– Так получилось, – шептал ему в ответ Николя, поднёсший телефон к уху.

– Мне вас оставить? – просил чиж, завидя телефон в руке мальчика.

– Говори. Говори всё, что ты хотел мне сказать. Ни у кого это удивления не вызовет. Теперь-то.

– Блестяще! Вот ведь технологический прогресс, посудите только!

– Так о чём ты хотел поговорить?

– О, Вашество! – Семён ускорился.

Николя прибавил ходу.

– Вы заметили, до чего чудесная погода стоит всю неделю? – пропел чиж.

– Я выставил себя идиотом, чтобы мы поговорили о погоде?