Эжен Шаветт - Точильщик

Медовый месяц был недолгим.

На третий день муж перебрался на второй этаж, где он жил и до женитьбы, к своим книгам, бумагам и счетам. Больше его нога ни разу не переступила порога комнаты Лоретты, которая с радостью восприняла свое одиночество.

Дом, принадлежавший Сюрко, был трехэтажным, с подвалами и мансардами.

Покойник, боявшийся ответственности перед властями за укрывательство нежелательных лиц, решил вообще не пускать жильцов.

В общем, супругов ожидала довольно мрачная перспектива – жить в этом огромном доме вдвоем, не считая приходящих служанки и кухарки.

Сюрко долго обходился без приказчика, но за месяц до своей смерти он взял в магазин одного человека.

Нового приказчика звали Лебик. Он был огромного роста. В тот день, когда он явился в магазин договариваться о жалованье, зашли трое пьяных санкюлотов. Они требовали вина. Не говоря ни слова, Лебик схватил за шиворот того, кто стоял поближе, и, действуя им, как дубиной, разогнал остальных, вышвырнув напоследок за дверь их товарища.

Сюрко пришел в восторг от своего защитника и тут же предложил ему сверхвыгодные условия службы.

Однако вряд ли нашелся бы во всей Франции приказчик, который меньше походил бы для этой роли. К сожалению, глупость Лебика была намного значительнее его силы.

Он выслушивал приказания с открытым ртом и блуждающими глазами. Если он говорил, то только какую-нибудь дикую околесицу. В его смехе не было ничего осмысленного. Это был хохот идиота, от которого дрожали стекла.

В его громадных пальцах флаконы с духами превращались в осколки, тюбики с помадой и мыло сплющивались в лепешку. В огромном теле Геркулеса был разум малого ребенка. Никто не знал его прошлого, его семьи… На вид ему было около тридцати лет.

Видя его полную непригодность для торговли, Сюрко оставил его при магазине в роли слуги и помощника. На свете были только две вещи, интересовавшие Лебика, – сон и еда.

Ночью по всему дому раздавался его храп. А его аппетит приводил в ужас кухарку.

Теперь несколько слов о покойном. С самого детства Сюрко был лакеем. Переходя от одного хозяина к другому, перед революцией он служил в почтенном провинциальном семействе, которое состояло из отца, матери, сына двадцати двух лет и дочери тринадцати лет. Эта семья исчезла в вихре революции, потеряв своего единственного кормильца.

Оставшись без места, Сюрко стал отчаянным санкюлотом. Но в 1793 году, раздобыв где-то денег, он отбросил ухватки ярого якобинца и превратился в мирного хозяина парфюмерного магазина. Поговаривали, что он снабжает своим товаром тех, что вершат судьбы революции.

Видимо, в этом была доля истины, так как Сюрко, спокойный во времена террора, вдруг сделался мрачным и боязливым после падения Робеспьера.

Вечно угрюмый и молчаливый, в один из дней он вдруг стал весел и беззаботен. И по странному стечению обстоятельств этот день и был днем его смерти.

Можете себе представить, какой была жизнь Лоретты. С мужем она виделась только за столом. Обед проходил в молчании. Какая тайна могла соединить этих людей, которые, казалось, боялись и ненавидели друг друга?

Когда с ее мужем случился удар, мадам Сюрко делала все, что могла. Она послала за докторами, оказывала необходимую помощь… Но когда стало ясно, что он мертв, она, похоронив его в соответствии с требованиями того времени, не выказывала особой горести. Слишком честная для того, чтобы притворяться, она уже на другой день была в конторе.

Верзила Лебик, узнав о смерти хозяина, рассмеялся своим идиотским смехом, прерываемым выкриками:

– Ух! В большую яму!

Таким образом, жизнь, казалось, улыбнулась Лоретте. Она наконец стала свободной и независимой при достаточной материальной обеспеченности.

Но тут она почувствовала страх. Огромный дом, где, кроме нее и слуги, который жил в мансарде, через два этажа от ее апартаментов, казалось, по ночам был населен невидимыми жильцами. Ей слышались глухие шаги, легкий треск мебели, будто ее передвигали, неясный шум…

Даже у самых трусливых людей бывают приступы храбрости. Однажды Лоретта, которая не могла уснуть от страха, поднялась наверх в спальню мужа, откуда долетал неясный шум.

Входя в комнату, она почувствовала запах только что потушенной свечи.

Комната была пуста.

Можно было подумать, что только что кто-то задул свечу…

Она подошла к камину, на котором стояли подсвечники.

Фитили были еще горячими.

Дико крича, она кинулась к мансарде, где спал Лебик.