Александр Савченко - Тайна большого богатства

Влюбленная жена вылезла из воды обтёрла тело синим махровым полотенцем, и надушилась из маленького флакона с мандариновым ароматом. На цыпочках прошла в спальню. Свет выключен. Тихо играл музыкальный центр, комната наполнялась волшебными, ласкающими слух, звуками свирели. Возле кровати чудесно благоухал букет роз. На постели под одеялом видны очертания мужчины.

– Сережа, я пришла, покажу, как на жену не реагировать.

Юлия проворно юркнула под тёплое одеяло и нежно прижалась к возлюбленному.

– Какой холодный. Замёрз? Ну, я согрею.

Юля припала к соску единственного мужчины и слегка потеребила, заскользила устами выше к лицу и одновременно неожиданно почувствовала, что плечо окунулось в вязкую густую жидкость, а язык вместо атлетической шеи погрузился в окровавленное сырое человеческое мясо. Юля вскрикнула, ошеломлённое сердце конвульсивно затрепетало. Штормовая волна панического всепоглощающего, безграничного ужаса как расплавленное железо прокатилась по трепещущему телу. Девушка внезапно ощутила одновременно адский жар и кошмарный озноб. Панический животный ужас нервным параличом связал по рукам и ногам обнажённое тело и взбудораженный мозг, десять мучительных секунд Юля не шевелилась. Аномально холодный обильный пот зловеще заливал затуманенные глаза, но не могла самостоятельно сделать ни одного движения. Девчонка издала вопиющий безумный крик с такой чудовищной силой, что голосовые связки окончательно вышли из строя, и из горла стал доносился только тихий могильный шёпот, покрылась леденящей испариной, тщетно вставала с кровати, превратившейся в смертный одр, скользила и барахталась в загустевшей луже крови, удалось скатиться на пол и начать панически ползти подальше, ноги предательски запутались в одеяле, которое потянулось страшным шлейфом. Её руки дрожали и цеплялись за стену, с усилием встала на ноги. Колени конвульсивно тряслись и зубы панически стучали. Воздух застревал в горле и не достигал легких. Юля включила свет, собрала остатки воли и посмотрела. Ужас расширил глаза: окровавленное тело любимого без головы. Вдова беззвучно закричала, окончательно осипла и потеряла сознание.

По щекам пациентки обильно текли скорбные слезы, а грудь нервно вздымалась, шмыгнула носом, закрыла глаза и горько прошептала: «Не могу. Извините Федор Иванович»

Центр города. Пасмурная беззвёздная ночь. Беспроглядную тьму между старых ветвистых деревьев городского парка внезапно разорвали жёлтые огни круглых фар элитного автомобиля. Медленно двигаясь по безмолвной аллее, черный джип медленно подкатил к заброшенному зданию без окон. На напористом ветру в некоторых местах ободранная металлическая обшивка внешних стен отчаянно дребезжала, грубо нарушала безмятежную тишину размеренными громкими хлопками и отвратительным скрежетом. Фары выключились, и из машины скрытно вышел коренастый привлекательный мужчина под метр девяносто ростом в черном спортивном костюме, на гладко выбритую голову падал тусклый свет уличного фонаря, стоящего в двух шагах. Он вальяжно отдалился в затененную сторону, закурил и застыл пристально всматриваясь в ночную непроглядную мглу вокруг себя, напряжённо внимательно прислушиваясь к каждому едва уловимому звуку. Убедившись, что вокруг никого нет, скоропалительно вытащил из кармана ключ, подошел к зданию и лихорадочно отомкнул висячий замок. Зловеще заскрипела ржавая дверь. Внезапно почувствовал дьявольский озноб из-за избытка адреналина. Он жестоко убивал невиновных людей сотни, раз и постоянно испытывал смешанные ощущения: легкое угрызение дремлющей совести и бурное душевное возбуждение на грани восхитительного сексуального оргазма. Ночной таинственный визитер распахнул заднюю дверь автомобиля. На белом кожаном сиденье неподвижно лежал полнотелый пожилой человек без чувств. Лицо было измученно, изуродовано многочисленными синяками и множественными кровоподтёками, в автомобильном салоне стоял противный дух свежей и запёкшейся крови. Водитель джипа с выраженным брезгливым отвращением подхватил человека за воротник чёрного пиджака и потащил наружу. Безжизненное туловище глухо брякнулось об асфальт. Жертва жалобно застонала.

– Сука, какой тяжелый, – сквозь плотно сжатые редкие зубы свирепо прошептал водитель, и грубо ухватился за воротник пиджака, поволок обмякшего в здание. Неприятно пахло старой пылью и сырой прелью. Ночную тишину постоянно нарушал едва уловимый быстрый топот и тихий зловещий писк испуганных диких крыс.