Мария Обатнина: Игра. Реванш

— Лика?

— Да, — Рязанцева сдержанно улыбнулась.

— Честно говоря, что за тайны? Вы бы ещё в крематории встречу назначили.

— Ценю Ваш юмор, Анжелика, но время — деньги, предлагаю перейти к делу.

Дмитрий протянул ей руку, и девушку, не смотря на свою эфемерную комплекцию, ответила неожиданно сильным, почти, что мужским рукопожатием.

— Как Вы похожи… — Зимовский в упор рассматривал черты лица дочери адвоката, не выпуская руки девушки.

— На кого, простите, — начала терять терпение Рязанцева.

— Не один в один, но невероятная схожесть, просто потрясающе, только цвет волос другой, и рост, Вы совсем дюймовочка.

— Послушайте, — Анжелика поёжилась от холода, выдернув руку.

— Дмитрий, Вы позвали меня для того, что бы…

— Есть работа, Анжелика. Очень серьёзная работа, за которую Вам хорошо заплатят!

— Видите ли, у меня нет недостатка в деньгах…

— А мне говорили, что Вы та ещё перчинка… — задумчиво протянул Дмитрий с явным разочарованием в голосе.

Да, но…

— Работа бывает разной, Лика, точно так же, как и плата за неё.

— Что за работа, скажите конкретно? — голубые с поволокой глаза Рязанцевой смотрели пытливо и прямо.

— Анжелика, для начала ответь Вы действительно любите рисковать?

— Вы же знаете, что да…

— Окей, допустим, сумма в двадцать тысяч долларов Вас устроит? — интимно касаясь губами её уха, прошептал Зимовский, выпрямляясь, довольный произведённым эффектом.

— Господи, ещё спрашиваете. Что нужно делать?

— Всё, что я буду тебе приказывать.

— А именно?

— Сейчас ты всё узнаешь.

— Сразу заявляю — интим не предлагать, — пошутя, полусерьёзно предупредила Анжелика, сдувая со лба непослушную чёлку.

— Уверяю, обойдёмся без сексуальных домогательств, чего, собственно говоря, буду требовать и от тебя — никакой самодеятельности, сохранять трезвую голову и не влюбляться!

— Влюбляться? Глупости, в кого? Делать мне больше не чего…Я недавно стала вдовой.

— Знаю, милая, как только ты увидешь его, в мозгу твоём запустится программа ЛЮБОВЬ, так вот я требую, чтобы ты немедленно удалила этот ненужный файл и как прежде продолжала следовать моим инструкциям.

— Господи, прекратите интриговать меня, — нетерпеливо топнула ногой Анжелика, гневно сверкнув глазами.

— Вы что ли тот самый человек, в кого я не должна влюбляться?

— Нет, не я.

— Дмитрий, — Анжелика облизнула губы.

— Прошу Вас, ближе к делу.

— Добро пожаловать в ад, моя красавица! — Зимовский заговорчищески подмигнул.

— Для начала ты должна будешь поменять работу…

* * *

Прошло три дня, как Смолин лежал в больнице при СИЗО № 1. Все эти дни превратились для него в один непрекращающийся кошмар, и хотя мозг его не переставал выстраивать всевозможные комбинации побега, надежды таяли, словно весенний снег в половодье. Кошмары и галлюцинации, терзавшие его в последнее время, на время отступили, уступив место глухому раздражению. Он снова и снова задавался вопросом, как смог дать загнать себя в ловушку, позволив Белову переиграть его.

«Ты можешь проиграть лишь один единственный бой, Алекс — своей смерти!»

«Это игра, милый, относись ко всему, как игре, это значительно упростит жизнь!»

«Прав дед, моя партия ещё не проиграна! Надо дать им время. Но что если у них не хватит мозгов выдернуть меня? Тогда что? Пожизненный срок? Из «отстойника» не сбежать, при перевозке тоже не вариант, Белов выстроит кордон охраны, как для президента! Остаётся дождаться суда!»

— Чёрт… — Алексей мучительно вздохнул, морщась от боли. — Три дня бездействия, три дня…

Смолин закрыл глаза.

«Сон, лучшее лекарство…»

Дверь в палату распахнулась и в сопровождении конвойного вошла миниатюрная голубоглазая медсестра в накрахмаленном халате. Сделав буквально несколько шагов по направлению к постели, на которой лежал пристёгнутый наручниками Смолин, Рязанцева хотела было сказать бодрым голосом «С добрым утром!», но тут Алексей, открыв свои огромные, практически чёрные, бесовские глаза, и у Анжелики задрожали руки, а ноги от волнения сделались ватными.

Это был самый красивый мужчина, которого ей довелось встречать в своей жизни: правильный овал лица, смуглая кожа, волевой подбородок с едва заметной ямочкой, чёрные брови в разлёт, римский нос, чётко очерченные губы. Но самым удивительным во всём облике, безусловно, были глаза: чёрные, нереальной величины, с длинными, пушистыми, до самых кончиков тёмными ресницами, они затягивали, словно в омут, не оставляя ни малейшего шанса на спасение. Поражало ещё и то, что, даже находясь в больнице при следственном изоляторе, Смолин умудрялся выглядеть властным, высокомерным королём, на чьих губах блуждала снисходительная улыбка.