Сергей Курсиш - Заплаты Зазеркалья

А в мыслях только лишь она.

***

Из церкви вышла та же дама,

Перекрестившись вдаль пошла,

Средь многих лиц одно искала,

Но так его и не нашла.

Вернулась и прошла обратно,

Стояла скромно в стороне,

Губы дрожащие шептали:

– Прости родной, так плохо мне.

Оставил ты меня одну здесь,

А сам летаешь в небесах,

Твой взгляд вчера я разглядела

В бродяги бедного глазах.

Прости, за то, что показалось,

Сама уже я не своя,

Нет облегчения в молитве,

Быть с тобой рядом хочу я.

Пошла вперед не обернувшись

Словно в тоннеле напрямик,

А на другом конце аллеи

Андрей фигуркою возник.

Он еле шел ногой хромая

По следу призрачной судьбы,

Бога молил, чтоб обернулась,

Но не услышал он мольбы.

Так и исчез в конце аллеи

Печальной дамы силуэт,

Андрей присел к забору храма.

Идти, кричать, уж силы нет.

***

Назад на трассу возвращаться

Он ни в какую не хотел,

Хоть ночью тут он мог замерзнуть,

«Ну что ж, таков, знать мой удел».

Погас последний луч надежды

Когда исчез тот силуэт

И жить не хочется, как прежде,

Ни воли, ни желанья нет.

Так и сидел он под забором

Вплывая в мыслимую даль,

А черное сукно земное,

Белым покрыла снега шаль.

Устав смертельно от событий

За сутки, что он пережил,

Забывшись в дремоте желанной

Он медленно глаза закрыл.

Важный инстинкт самохранения

Словно прибор был отключен,

Мысли несли его в былое,

Он весь был ими увлечен.

Светлые лики его близких

Мелькали искрами во мгле

И он пытался разглядеть их,

Или представить их себе.

Темно, безлюдною аллея

У церкви стала уж давно,

Андрей был к жизни безразличен

И жизни было все равно.

Холод своим новокаином

Боль от побоев растворил,

Лицо, как будто улыбалось,

Ресницы снег ему слепил.

Легкий мороз, немного снега

Ему давали выжить шанс,

Но только вот, тот шанс заветный

Нужно использовать сейчас.

Но он его не замечает,

Витает где-то в облаках,

А тело тихо остывает,

Не тает снег уж на руках.

В глубинах памятных коснулся

Своей дрожащею рукой

Тепла родительской опеки

Под кровлею над головой.

Но сердце не забилось чаще,

Холод добрался до груди.

Застыть и в мысли воплотиться

Лишь перспектива впереди.

***

Калитка церкви затворилась

Ржавыми петлями скрипя,

Фигура храму поклонилась

Знамением, освятив себя.

Снежинки рясой подметая

Сверху которой пуховик,

Хрустя подошвами по снегу,

Пошла от церкви напрямик.

Весь божий день, служивши Богу

До дому шел отец Ефим,

Вел службу своему приходу,

Святым отцом являясь им.

Любили люди его службы,

Ходили все, и стар и млад.

Мог выслушать отец любого,

Помочь посильно был всем рад.

О дне грядущем шел и думал,

Ведь жизнь в миру не без проблем,

Печально на душе и горько,

Когда помочь не можешь всем.

Замедлил шаг и обернулся

Взгляд, устремивши на забор,

Белого ангела фигурку

Во мраке будто видит взор.

Казалось, ангелок крылатый

Склонивши голову, стоит.

Вглядевшись лучше, сразу понял,

Что это человек сидит.

Снегом совсем запорошенный.

«Похоже здесь уже давно,

Свой путь закончить под забором,

Видно бедняге суждено».

Быстро приблизился: «Холодный».

Но пульс, хоть слабый еще был,

Долго не думая на плечи

Он тело легкое взвалил.

Опять калитка проскрипела,

В светелке вспыхнуло окно,

Теплый кагор и растирание

И сердце нужный ритм взяло.

Забилось снова с прежней силой

По телу прогоняя кровь,

Теплом и силой наполняя

И к жизни возвращая вновь.

Три дня выхаживал Андрея,

Растирки, молоко и мед,

Был парень слаб, застыл не слабо

Боялся очень, что умрет.

Но молодость большая сила,

От смерти ускользнула все ж,

Гусиный жир, чаек с малиной

И стал он на себя похож.

Бульон куриный, апельсины

В келью отец ему носил,

Румянец щек его коснулся,

Взгляд о здоровье возвестил.

***

Трудом и долгою молитвой

Ефим, Андрея отстоял,

Пока старуха зазевалась,

У смерти он его украл.

Часто с Ефимом вечерами

Беседы долгие вели,

Отец, узнав все про Андрея

Сказал, что: – Бесы довели.

Так и остался он при церкви,

Где нужно что-то, – помогал,

Почистить двор, помыть ли окна,

Так и церковным служкой стал.

Жил с удовольствием в той келье,

Куда принес его Ефим,

Был очень скромен и отзывчив