Генри Райдер Хаггард - Священный цветок. Чудовище по имени Хоу-Хоу. Она и Аллан. Сокровище озера

Дальше я помню, как кто-то потряс меня за плечо. Я думал, это Стивен, который согласился бодрствовать первую половину ночи и обещал разбудить меня ровно в час. Он впрямь не спал, так как во тьме светился огонек его трубки.

– Баас, – раздался шепот Ханса, – я все разузнал. Большая лодка действительно перевозит невольников на «Марию».

– Ясно, – проговорил я. – Но как ты сюда пробрался? Разве наши охотники спят?

Ханс захихикал:

– Нет, они не спят. Они смотрят во все глаза и слушают во все уши. Однако старый Ханс проскользнул мимо них. Даже баас Сомерс его не заметил.

– Верно, – отозвался Стивен. – Я думал, это крыса.

Я вышел на веранду и при свете костра, разведенного охотниками, увидел Мавово, сидящего с ружьем на коленях, и позади него двух часовых. Я позвал его и указал на Ханса.

– Какие вы сторожа, если Ханс прямо через вас перешагнул и пробрался ко мне в комнату! – возмутился я.

Мавово глянул на готтентота, ощупал его одежду, обувь и убедился, что они влажны от росы.

– О! – угрюмо вскричал Мавово. – Я сказал, что ни одно живое существо, которое ходит на ногах, не проберется к тебе, Макумазан. Но эта желтая змея проползла мимо нас на брюхе. Посмотри на свежую грязь, которая облепила его платье.

– Да, но змеи могут жалить и убивать, – с усмешкой заметил Ханс. – Вы, зулусы, считаете себя очень храбрыми! Вы кричите, размахиваете копьями и боевыми топорами. Но все же одна бедная готтентотская собака стоит целого вооруженного отряда зулу. Нет, не пытайся ударить меня, воинственный Мавово! Мы оба, каждый по-своему, служим одному и тому же господину. Твое дело – сражение, а разведку предоставь Хансу. Взгляни-ка, Мавово… – Он показал роговую табакерку, из тех, что зулусы носят в ушах. – Чья она?

– Это моя табакерка, – признался Мавово. – Ты украл ее!

– Да, – насмешливо сказал Ханс, – я вытащил ее у тебя из уха, когда в темноте пробирался мимо. Помнишь, вокруг тебя кружил комар и укусил в лицо?

– Помню, – проворчал Мавово. – Ты, готтентотская змея, велик в своем низком искусстве. Учти, в следующий раз от мошки я отмахнусь не рукой, а копьем.

После этого я отпустил обоих, заметив Стивену, что этот случай – отличный пример извечной борьбы между храбростью и хитростью. Теперь я не сомневался, что Хасан и его друзья сильно заняты и этой ночью нас не тронут. Мы улеглись и заснули сном праведников.

Проснувшись на следующее утро, я увидел, что Стивен Сомерс уже встал и куда-то ушел. Вернулся он, когда я наполовину покончил с завтраком.

– Где вы были? – спросил я его, заметив, что его одежда изорвана и облеплена мокрым мхом.

– На верхушке самой высокой из здешних пальм, Квотермейн. Я видел, как один араб взбирался на дерево с помощью веревки, и заставил другого араба научить меня. Это совсем нетрудно, хотя и кажется опасным.

– Господи, но зачем… – начал я.

– Ради главного увлечения моей жизни, – перебил Сомерс. – В бинокль мне показалось, что я вижу орхидею – чуть ли не на верхушке дерева. Я взобрался на него. Оказалось, это была не орхидея, а масса желтой пыльцы. Но благодаря своим стараниям я кое-что выяснил. С верхушки пальмы я увидел, что «Мария» выходит в море из-за подветренной стороны острова. Вдали мелькнула струйка дыма, и в бинокль я различил нечто, удивительно похожее на военное судно, медленно идущее вдоль берега. Я убежден, что это английский корабль. Потом поднялся туман и скрыл все из виду.

– Господи, это наверняка «Крокодил»! – воскликнул я. – Не все, что я говорил Хасану, было ерундой. Мистер Като, начальник порта в Дурбане, упоминал, что в ближайшие две недели «Крокодил» должен зайти туда за припасами, после чего отправится вдоль побережья искать суда работорговцев. Забавно получится, если он случайно встретит «Марию» и экипаж осмотрит ее груз. Не правда ли?

– Они не встретятся, Квотермейн, если в ближайший час какой-нибудь из кораблей не изменит курса. Очень надеюсь, что изменит. Я не прощу этому мерзавцу Дельгадо попытки удрать с нашим багажом, не говоря уж о несчастных невольниках. Передайте мне кофе.

Следующие десять минут мы завтракали молча, так как Стивен обладал превосходным аппетитом и, кроме того, проголодался после утреннего лазания по деревьям.

Едва мы окончили завтрак, явился Хасан, показавшийся мне еще гнуснее вчерашнего. Держался он агрессивно, наверное, мучился похмельем после обильных возлияний. Или его поведение изменилось, потому что «Мария» ушла с невольниками благополучно и якобы незаметно для нас. Или же он намеревался убить нас прошлой ночью, но выполнить свой план не сумел.