Александр Бедрянец - Декамерон с грузинским чаем

– Это кто?

– Жена.

Он поперхнулся, и сигарета упала на землю. Интересно было наблюдать, как у него выпучивались глаза, и багровело лицо. Он с трудом вымолвил:

– Но как? Это же…

И без того небогатый на слова, он, похоже, утратил дар речи и пытался что-то выразить жестами левой руки. Я направил его в русло:

– Если не веришь, спроси у неё самой.

Он подошёл к женщинам и стал отираться возле Ларисы, видимо, не зная, как к ней подступиться. Я окликнул ее, и она с улыбкой оглянулась:

– В чём дело, Родя?

Я кивнул на Володю:

– Объясни этому человеку, кто ты такая.

Мило улыбаясь и глядя Володе в глаза, она заявила:

– Я жена Родиона.

Наступила тишина, но Лариса что-то сказала женщинам, они засмеялись и, не обращая на нас внимания, загомонили о своём. Похоже, Володя был единственным, кого так сильно поразила моя женитьба на молоденькой. Он потерянно отошёл и переваривал новость не меньше часа. По выражению лица было видно, как ему нелегко. Вот если бы я был экскаваторщиком, то ещё куда ни шло, а так… В конце концов он подошёл и, глядя в сторону, неуверенно проговорил:

– Так это, значится, тебе ночевать, надо сварганить отдельную комнату?

– Да уж, постарайся. Не в машине же нам спать.

Володя потоптался, вздохнул и пошёл договариваться к соседу.

С шуткой не клеилось. Я уже понял, что не всё в ней продумано, а именно момент, когда нужно будет открыться. Но тут началась торжественная часть, и я выбросил эту проблему из головы, решив, что ситуация подскажет. Между тем свадьба набирала обороты, и до моих отношений с Ларисой никому не было дела. Все знают, что такое сельская свадьба, поэтому не буду подробно её описывать. Мы с Володей были самыми трезвыми. Он по обязанности, а я по убеждению. Многие, конечно, приставали, но у меня для таких случаев было несколько отмазок. Там, где меня не знали, я смело говорил, что лечился от алкоголизма. Для пьяного русского человека, требующего стаканного уважения, это солидная причина отказа. Слыша такое, Володя только крутил головой. В его мнении я давно приобрёл репутацию прохиндея.

Лариса оттягивалась по полной программе – пела, плясала и скоро стала душой веселья. К ночи народ угомонился, и мы с Ларисой отправились спать в отведённое нам место. Комната была заставлена давно вышедшими из моды фикусами, но при этом вполне уютна. Особенно большая кровать. Лариса была в романтическом настроении. Она первая обняла и поцеловала меня, а потом сказала: «Наконец-то мы одни». Распалённая весельем и вином, Лариса была очень даже не против, а я тем более, и мы провели короткую, но жаркую ночь в любви.

«Весёлое утро» с ряжеными и катанием родителей в тачке прошло действительно весело. Лариса, нарядившись медсестрой, приняла в нём активное участие. К моему удивлению у Володи прорезались родственные чувства к Ларисе. Он стал ходить за мной следом и бубнить, чтобы я усилил бдительность, иначе, мол, Ларису уведут. За ней действительно увивались музыканты из небольшого местного ансамбля. Я был спокоен на этот счёт, но Володю не покидала тревога:

– Ты их не знаешь Родион, а я знаю, какие ушлые эти молодцы!

Когда настало время собираться домой, я скомандовал:

– Лариска!

Она тут же покинула кобелирующих музыкантов, подошла и спросила:

– Что, уже пора ехать?

– Да.

– Одну минуту, мой повелитель.

И она тут же быстренько собралась. Володя на всё это смотрел с неприкрытой завистью. Несмотря на принадлежность к экскаваторной элите, Володя был типичным подкаблучником, которым с самого начала семейной жизни помыкала жена.

По приезде в станицу я передал Ларису родителям с рук на руки, после чего мы мило распрощались. Но это был не конец. На следующий день после обеда раздался дверной звонок. Открыв дверь, я увидел Ларису с чемоданом. Она шагнула в квартиру, поздоровалась и без всяких предисловий заявила, что пришла ко мне жить, так как я сам при свидетелях объявил её своей женой. Я ошеломленно ей говорю:

– Подожди, Лариса! Ведь это же была шутка! Розыгрыш.

– Ну и кого ты разыграл? Меня? Странные у тебя шутки Родион, некрасивые какие-то. Начало, может, и было весёлым, но после того как мы переспали, шутки кончились. Или это тоже входило в план розыгрыша?

– Нет, что ты! Это уже само собой как-то вышло. Стихийно.

– И что же мне теперь делать? Вся улица в курсе, что мы поженились, не говоря о твоей родне. Куда мне деваться?

– А родители твои?

– Они за нас рады. Слушай! Я тебе, что, не нравлюсь?