Тэсс Михевич - Констанция

Обычный интерьер и дорогой телескоп? Внутреннее любопытство зажглось внутри Констанции молниеносно, оставляя гореть там, в ее душе, остатки вопросов о том странном существе.

– О, дорогая моя, вы проснулись! – из другой комнаты вышел пожилой мужчина, держа в руках еще стопку чистой бумаги.

– Здравствуйте, – Констанция, по-прежнему завернутая в одеяло, слегка улыбнулась.

Старик уронил бумагу на стол, прошел к камину и зажег его.

– Грейся, – коротко бросил он, отходя к телескопу.

Девочка приблизилась к огню и присела рядом.

– Скажите, – задумчиво протянула она, – а что это за штука? – она посмотрела на телескоп.

Старик взглянул на предмет, к которому прикасались его руки, и улыбнулся, загораясь ничуть не хуже самой Констанции.

– Это, дорогая моя гостья, телескоп. Я через него наблюдаю за звездами и Луной, – он наклонился и посмотрел в него.

Констанции это движение показалось глупым, и она засмеялась.

– Но ведь сейчас звезд нет, – сказала она, выставляя руки к огню.

– У меня дома очень тепло, несмотря на горящий камин. Так почему же ты греешь руки, сидя около него?

Констанция взглянула на свои руки, на огонь, тепло которого успокаивает ее покалеченное тело и дает легкую, но привычную боль.

– Вероятно, потому что мне холодно, – ответила девочка, заглядывая старику в глаза.

– Эти ужасные синяки, – начал он после некоторого молчания, – они ведь уже не болят? Холод притупляет боль, но тебе нужно совсем не это. Ты не греешь руки, а обостряешь боль с помощью нагрева. Ты греешь надежду, но какую, мне неизвестно.

Констанция вновь посмотрела на свои синие руки, которые после убрала от огня.

– Ну а я, очевидно, грею надежду, что в этих ранних сумерках увижу первую звезду. Этого, конечно, быть не может, но надежда не перестает меня покидать, – закончил он, поглаживая свою трубу.

Констанция прекрасно понимала, о чем он говорил. Она действительно грела руки, чтобы почувствовать боль, чтобы хоть как-то питать надежду на то, что она сыта. Это, конечно, не правда, девочка и это понимала, но таила в себе эту крохотную надежду, разогревая ее и ощущая мимолетное успокоение.

***

Фреду пришлось очень-очень долго провозиться с картой, ее правильным расположением и разобраться в условных знаках.

Вдобавок он купил еще и компас, который немного барахлил, но как сказал хозяин товара: «с пути не собьет».

На карте в тринадцати милях находилась еще деревня. Мальчик, сверяясь с компасом, поплелся по дороге, которая была вытоптана сотней лошадей и повозок.

Сгущение сумерек заставило его прибавить шаг и быстрее соображать. По карте ориентировался он еще плохо, хотя у него были неплохие задатки великого путешественника.

Вскоре он вдруг перестал различать дорогу на карте, даже на самой местности.

Стоило где-то остановиться, но поблизости ничего не было, лишь кусты, дорога и деревья.

Все же он, повинуясь неведомому чувству, решил идти строго по дороге, никуда не сворачивая.

***

– Как вы меня нашли, господин Льюис? – Констанция сидела в кресле-качалке напротив хозяина дома, старого Льюиса Филлипса, который сидел за столом и небрежно водил пером по бумаге.

– Мне нужно было сходить в город, чтобы купить кое-какую деталь для моей трубы, а то моя уже треснула, в любой момент может сломаться и не увижу я звезд, – проговорил он, сверяя какие-то листочки.

Констанция бросила взгляд в окно. Там поднялся ветерок, но небо было пока ясным. Первые звезды уже заняли свои места на небосводе.

– И по дороге вы встретили меня, да? – девочке вдруг стало стыдно от того состояния, в котором она пребывала тогда.

– Именно так. Я решил, что не стоит такую юную душу оставлять лежать на холодной земле и принес к себе. Твое платье порвалось и испачкалось, а волосы спутались. Я привел тебя в порядок, – Льюис на секунду поднял на девочку взгляд, но тут же вновь углубился в свои письмена.

Констанция посмотрела на себя и обнаружила порванный и зашитый подол платья, поблекшее, но все еще видное пятно от чернил и смешалась.

– Спасибо вам за все это, – проговорила она.

Прошло довольно много времени, и воздух начинал жечь легкие. Констанция вдруг испугалась. Метнула взгляд на старика и ужаснулась посетившей ее мысли. Нет, она не заставит его причинить себе боль. Но как тогда быть?

***

Увидев в кромешной тьме горящие окна, Фред обрадовался и поспешил подойти к одинокому дому.

Ему не терпелось зайти погреться, по возможности перекусить и хотя бы часик поспать.