Кен Фоллетт - На крыльях орла

Пол всегда с ума сходил по самолетам и теперь воспользовался благоприятной возможностью посидеть в кабине экипажа «Боинга-707».

Когда самолет пролетал над севером Англии, до него дошло, что у пилота Джона Карлена, инженера Карла Ленца и помощника пилота Джо Фоснота возникли проблемы. На автопилоте самолет заносило сначала влево, затем вправо. Компас отказал, что привело к непредсказуемому поведению инерциальной системы навигации.

– Что все это означает? – спросил Пол.

– Это означает, что нам придется лететь по всему маршруту над Атлантикой в режиме ручного управления, – объяснил Карлен. – Мы вполне в состоянии выполнить это – просто такая работа здорово выматывает, вот и все.

Через несколько минут в самолете стало слишком холодно, затем – слишком жарко. Начала выходить из строя система герметизации.

Карлен сильно снизил высоту, на которой летел самолет.

– Мы не сможем пересечь Атлантику на такой высоте, – признался он Полу.

– А почему нет?

– У нас нет требуемого количества горючего – на низкой высоте самолет потребляет его намного больше.

– Почему мы не можем лететь на большой высоте?

– Мы не сможем дышать там.

– В самолете есть кислородные маски.

– Но у нас нет достаточного запаса кислорода для пересечения Атлантики. Ни один самолет не обеспечен таким большим объемом кислорода.

Карлен и его экипаж некоторое время возились с рычагами управления, затем Карлен вздохнул и промолвил:

– Пол, не пригласите ли вы сюда Перо?

Пол привел Перо.

Карлен сказал:

– Мистер Перо, я полагаю, что мы должны разобраться с этим и как можно быстрее приземлиться. – Он вновь объяснил, почему они не могут пересечь Атлантику с неисправной системой герметизации.

Перо изрек:

– Джон, я был бы до конца своих дней благодарен вам, если бы нам не пришлось сесть в Германии.

– Не беспокойтесь, – утешил его Карлен. – Мы направимся в Лондон, в Хитроу.

Перо вернулся в салон, дабы оповестить всех прочих. Карлен по рации связался с управлением воздушным движением Лондона. Был час ночи, и ему сообщили, что аэропорт Хитроу закрыт.

Речь идет об аварийной ситуации, ответил он. Ему дали разрешение приземлиться.

Пол не мог поверить своим ушам! Аварийная посадка после всего того, через что ему пришлось пройти!

Карл Ленц принялся сливать горючее, чтобы довести вес самолета при приземлении до меньшего, нежели максимальный.

Из Лондона Карлена оповестили, что над южной Англией навис туман, но в данный момент горизонт видимости в Хитроу составлял полмили.

Когда Карл Ленц закрыл клапаны сброса горючего, огонек красной лампочки, который должен был бы погаснуть, продолжал светиться.

– Не втянулся в прежнее положение желоб слива, – сообщил Ленц.

– Я не могу поверить во все это, – пробормотал Пол и зажег сигарету.

Карлен спросил:

– Пол, не могли бы вы одолжить мне сигарету?

Чьяппароне уставился на него.

– Вы сказали, что бросили курить десять лет назад.

– Просто дайте мне сигарету, хорошо?

Пол протянул ему сигарету и выдавил из себя:

– Вот теперь я действительно струхнул.

Пол вернулся обратно в пассажирский салон. Стюардессы предупредили всех о необходимости передать им подносы, бутылки и багаж, занявшись закреплением всех этих предметов при подготовке к посадке.

Пол пошел в спальню, где на кровати растянулся Саймонс. Он побрился с холодной водой, и у него по всему лицу порезы были заклеены липкой лентой. Полковник крепко спал.

Пол ушел и сказал Джею Кобёрну:

– А Саймонс знает, что происходит?

– Конечно знает, – ответил Кобёрн. – Он заявил, что не умеет управлять самолетом и не может сделать ничего другого, кроме как соснуть.

Пол в изумлении покачал головой.

Как можно сохранять подобное хладнокровие?

Он возвратился в кабину экипажа. Карлен выглядел таким же отрешенным от мирских забот, как и всегда, голос его был спокоен, руки не тряслись, но вот та сигарета вызывала беспокойство Пола.

Через пару минут красная сигнальная лампочка погасла. Желоб для слива горючего возвратился в свое положение.

Они подлетели к Хитроу в густых облаках и начали снижаться. Пол наблюдал за прибором измерения высоты. Когда показания на нем упали ниже шестисот футов, затем пятисот, снаружи все равно ничего не было видно, кроме клубящегося серого тумана.

На высоте трехсот футов картина оставалась такой же. Затем, внезапно, они вылетели из облака, и прямо перед ними появилась посадочная полоса, сияющая как рождественская елка. Пол облегченно вздохнул.