Серафима Вишняк - Дом, который… Повесть

– Постой. Поклянись, что никому не скажешь.

– Клянусь, – большие карие Юлькины глаза мигом серьезнеют.

– Поклянись сердцем мамы!

– Клянусь сердцем мамы, что никому-никому не скажу, – торжественно и немного печально говорит Юлька.

Все, теперь точно не скажет. Они быстро поднимаются на свой этаж. Надино сердце тревожно колотится – ушли они утром, а сейчас, судя по угасающему солнцу, больше пяти. Набравшись смелости, она стучит в дверь. Открывает бабушка:

– Явилися? – Каким-то непонятным тоном спрашивает она, – а я уже искать вас хотела идти. Мать переживает…

Девочки молча разуваются, идут в ванну мыть руки. Темная тревога, кажется, передается и Юльке, она то и дело беспокойно посматривает на старшую сестру. Но ей-то чего переживать? Все шишки, как всегда, достанутся Наде.

Надя старается действовать как можно медленнее. Руки надо вымыть тщательно, и обязательно по локоть. И лицо тоже. И за Юлькой проследить, чтобы не набрызгала вокруг. Полотенчико нужно повесить ровно. Что же еще?..

Надя осматривается в поисках беспорядка, но, как назло, в ванной чисто и все лежит на своих местах. Юлька сначала в знак солидарности пыхтит рядом, но потом ей это надоедает, и она убегает в зал. Хорошо ей, она еще маленькая. У нее все просто…

Выйдя из ванной, она плетется в гостиную, пытаясь узнать по звукам доносящегося оттуда маминого голоса, насколько сильно она сердита. Благодаря дипломатическим усилиям Юльки, кажется, не очень. Но объясняться, учитывая статус старшей, все равно приходится.

– Где вы были? – Спрашивает мама. В ее голосе и тревога, и облегчение одновременно.

– Во дворе.

– А Юленька говорит, на «резинке».

У Нади холодеет внутри. Если Юлька проболталась, то все. Хотя, она же поклялась! Неужели ее мама теперь умрет?..

– Мы сперва во дворе в «Казаки-разбойники» играли, а потом на «резинку» пошли, – выкручивается Надя.

– Ой, врешь… – мамины глаза буквально впиваются в Надины, – небось, Катька вас опять куда-нибудь водила?

– Да нет же! – Она ничего не знает… Юлька не проболталась… Надя испытывает невероятное облегчение. – И я не вру. Просто мы в Казаков заигрались.

– А на «резинку» зачем ходили?

– А там у одной девочки новый крутой велик, а родители ей только там кататься разрешают, – удачно врет Надя и мама ей, кажется, верит.

– Идите ешьте. Там уже остыло все, наверное, подогрейте.

Только сейчас Надя понимает, что очень хочет есть. Юлька спрыгивает с диван-кровати и бежит на кухню. Там их ждет подогретое и разложенное по тарелкам пюре с сосисками.

– Ну, чай сами нальете, – устало говорит бабушка, – а я пойду лежать.

Наклоняясь над своей тарелкой, Надя тихо говорит сестренке:

– Молодец, что не проболталась.

Юлька краснеет от удовольствия:

– Ну, я же маминым сердцем поклялась, – важно говорит она и пожимает плечами, – если я скажу, то она умрет.

Пообедав и прибрав посуду, девочки идут в комнату, которая одновременно является и бабушкиной, и Надиной. Здесь стоит и бабушкин диван, и Надин рабочий стол, за которым она делает уроки. Бабушка лежит на спине с закрытыми глазами. Она не спит, но сестры все равно стараются ступать как можно тише и притворяют за собой дверь, чтобы бабушке не мешал работающий в гостиной телевизор. Юлька садится за рисование, Надя берет с полки книжку и удобно устраивается в кресле. Шторы в комнате задвинуты – бабушке мешает яркий солнечный свет.

– Сядь к окну, зрение испортишь, – раздается вдруг бабушкин голос, и углубившаяся в книгу Надя вздрагивает от неожиданности.

– Не испорчу, – бубнит она. Ей совсем не хочется слезать с кресла.

– Ослепнешь – будешь знать… Будешь как баба Тоня твоя… Ничерта не видит уже скока лет… – продолжает ворчать бабушка.

Надя не хочет спорить. Она только сильнее вжимается в кресло, точно ждет, что бабушка сейчас встанет и попытается вытащить ее оттуда. Но бабушка только вздыхает.

Вдруг раздается стук во входную дверь. Томка заливается звонким лаем, и направляющаяся на кухню мама открывает стучащему.

Надя прислушивается, стараясь проинтуичить, кто пришел. Точно не Корнеич – его гулкий бас она бы услышала. И точно не другие соседи – мама никогда не держит их на пороге, но обязательно приглашает войти. Тогда кто?.. В голове мелькает совсем уж безумная мысль: в Доме убили ту блондинку, а их троих там кто-то видел, и вот, пришел милиционер… Внутри все холодеет.

Но мама вскоре закрывает входную дверь, идет сперва на кухню, и только потом заглядывает к бабушке. Смотрит на Надю не строго, а скорее недоуменно.