– А как же привидение? – спросил я.
– Днем привидения не появляются, – проговорил Мун. – Пойду, отнесу зайцев, чтобы их успели приготовить.
Сказал и, не прощаясь, скрылся в густом сосняке. Мы пошли дальше.
– А глаза у него действительно странные. Бесцветные и холодные, – Элен поежилась. – Что-то стало прохладно. Пойдемте быстрее.
Мы так и сделали. После обеда мы решили обследовать замок. Франц с неохотой, но все же согласился выступить в роли экскурсовода.
– Я бы лучше вздремнул часок-другой, – сопротивлялся он. – Но если вы так хотите, извольте. Я покажу вам свои владения.
И мы отправились бродить по замку, который изнутри оказался еще больше, чем казался снаружи. Как и говорил Франц, в нем было множество комнат, сосчитать которые не было возможности. Переходы и коридоры замка были запутанными, в некоторых залах и комнатах мы побывали по несколько раз. В некоторых – ни разу. Одни комнаты были обставлены старинной мебелью, украшены гобеленами ручной работы, другие были пустыми. Пыль и паутина на углах составляли все их убранство. Несмотря на кажущуюся пышность и великолепие, в комнатах и залах царило уныние и запустение.
Сколько мы блуждали по замку, я не помню. Но вскоре нам это занятие надоело, и мы решили остановиться в библиотеке. Это была самая большая комната из тех, что нам встретились на пути. Высоченные шкафы до самого потолка были сплошь забиты книгами всех размеров, времен и народностей.
– Не хватит и жизни, чтобы все это прочитать, – заметил я, разглядывая полки, на что Франц ответил.
– Нашей жизни не хватит даже на то, чтобы их перелистать.
– Неужели их кто-то читал? – удивленно спросила Элен, проводя рукой по корешкам старинных фолиантов.
– Вряд ли. Такое количество книг существует только для того, чтобы показать свою образованность, а не начитанность.
– И вы сюда не заглядываете?
– Отчего же. Я беру иногда что-нибудь почитать. Вот недавно я откопал книгу, в которой описывается история этого замка. Чтение не самое занимательное, но зато в ней много картинок. В основном портреты предков.
– Наверное, очень интересно узнать свою родословную?
– Не всегда. Иногда лучше не знать, что у тебя в роду были какие-то маньяки или тираны.
– А если короли?
– Увы, Элен, таковых в моем роду не было. Все что угодно, кроме связей с королевскими кровями. Да и история нашего рода не такая уж и долгая. Всего каких-то двести лет. Мой прапрадед удачно женился и на приданое своей жены отгрохал этот замок. В нем он и поселился. Правда, у них было пятеро детей, которые разбрелись по всему свету и наплодили кучу отпрысков. История короткая, но обширная. Я как раз остановился на жизнеописании своей бабки. В отличие от других у нее был только один ребенок – мой отец. Отец умер и теперь я единственный наследник Уэлдона.
– Кстати о названии, – вставил я слово. – Почему это место называется Уэлдон?
– Очень просто, пояснил Франц. – Моя прапрабабка была англичанкой из какого-то местечка Уэлдон, недалеко от Лондона. Вот прапрадед и назвал это место Уэлдоном, как напоминание о далекой родине.
– Единственный наследник? – Элен удивленно посмотрела на Франца, – Вы же говорили, что у ваших предков было множество детей. А как же ваши родственники?
– Я ничего о них не слышал. Если верить записям, то почти все они пали в сражениях и болезнях. Отец мой пытался отыскать кого-нибудь из родственников, но безуспешно. Может когда-нибудь кто-то и объявится. А пока я являюсь на данный момент единственным владельцем Уэлдона из когда-то многочисленного рода Шульманов. Единственным и последним.
– Так уж и последним, – Элен усмехнулась. – У вас все еще впереди. Когда-нибудь вы поддадитесь чарам деревенской кумушки и продолжите род Шульманов.
– Да, кстати, Франц, – вставил я свое слово в разговор, – тебе уже пора давно жениться. Хватит ходить в холостяках.
– Я бы и рад, – Франц растерянно развел руками. – Но вы же знаете мое нынешнее положение. Все местные кумушки сразу падают в обморок только при одном упоминании Уэлдона.
– Несуществующий призрак наделал много шума?
– Смеешься? Между прочим – это не вымысел. Это проклятие рода Шульманов.
– Вот как? – я ехидно улыбнулся.
– Да. Мой прапрадед по молодости лет согрешил с одной крестьянкой. Прапрабабка была особой тонкой, аристократической. Она как-то узнала об этом, не вынесла позора и повесилась, оставив мужу пятерых детей и свое проклятие. С той поры ее душа витает в стенах этого замка и рыдает по ночам.
Читать дальше