Вячеслав Митяшов - Исполнение желаний. Воля свыше. Часть вторая

И всё бы ничего, разросшийся город – не помеха, скорее наоборот. Только перед мостом находилась застава – небольшой рубленый домик, рядом навес, под которым постоянно горел костер. Стражу там несли четверо властников и подчинявшиеся им, конечно с большой неохотой, десяток солдат.

Целыми днями они, страдая от скуки, дотошно проверяли каждого незнакомого им прохожего, особенно проявляли рвение, когда на заставе появлялся караван виноделов. Само собой, после этого бочки на подводах становились немного, совсем немного легче.

– Вот и пришли, – разочаровано проговорил Николай.

Они засели в кустах у реки, шагах в пятидесяти от моста. Отсюда прекрасно было видно заставу и что на ней происходит. Да, проверяли всех, кто не был знаком. Их проверят точно, а когда увидят лицо Тани, начнётся такое…

– Не прорываться же с боем, – пробормотал Стрижевский. – Хотя, попробовать можно.

– Иван Сергеевич! Вы в своём уме?! – испуганно прошептала Таня. – Может, обойдемся без крови?

– Плохая мысль, – согласился Александр, озираясь на отца.

– Почему же? Я ведь не предлагаю делать это прямо сейчас, средь бела дня. Сделаем это ночью, часа в четыре утра, когда их там точно сон сморит.

– Чтобы нас потом гнали до самого Фаона? – усмехнулся Николай. – Нет, это не выход. Про нас никто не должен знать, особенно те, кто может быть нашим врагом.

– Насколько я помню, двадцать лет назад мы всегда так поступали.

– Не забывай, нас тогда побольше раза в два было, да и каждый владел мечом так, словно родился с ним.

– Ну, тут с тобой не поспорить. Пожалуй, ты прав, погорячился я немного. Тогда будем брать хитростью. Есть у меня мысль одна.

Остаток дня путешественники провели в тех же кустах в ожидании темноты. Негромко переговаривая между собой, они обсуждали, что будут делать дальше. Николай и Иван Сергеевич всё предвкушали встречу с Анной, хотя и понимали, что наверняка она окажется безрадостной.

Когда опустились сумерки, хорошенько перекусили остатками консервов и вяленым мясом. Вскоре на землю опустилась тёмная августовская ночь. Пришедшие с севера тучи скрыли начавшую убывать луну. Густой мрак сразу поглотил всё, что было видно при лунном свете. Лишь слабые огни города немного рассеивали темноту, но, всё равно, не было видно ни зги.

На заставе в костёр подбросили большую охапку дров. Только что пришедшая новая смена расположилась у огня и что-то готовила на ужин. Они перегородили дорогу рогаткой и, совсем забыв о службе, принялись выпивать из большого кувшина, передавая его по кругу. Какая уж тут служба. Да и ночь на дворе, едва ли кто пойдёт, разве что влюблённая парочка в лесу у речки засиделась.

– Ну, выкладывай свой план, – спросил товарища Николай.

– Да план простой. Я их пугаю, а вы, тем временем, пробегаете через мост.

– И как ты собрался испугать этих? Они уже не по одному стакану выпили.

Стрижевский вместо ответа замотал себя с ног до головы чёрным плащом, да так, что лица почти не был видно. После этого он… вставил себе в рот фонарик и включил его. Детство в одном месте заиграло – подумал Николай, глядя на это выступление.

– У хах? – спросил Иван Сергеевич, не вынимая фонарика.

– Если честно, глупо. Для меня глупо. Если подумать, то, всё-таки, немного жутковато. Так может, и напугаешь их. Проблема только в том, что они могут и не разбежаться вовсе, а нашпиговать тебя стрелами, чтобы посмотреть, что это за чудо такое.

Стрижевский улыбнулся и вытащил из-за пазухи пистолет.

– Не волнуйся, вот, взял, на всякий случай.

Николай покачал головой – такого он одобрить не мог, но выбора не было. Если его не пропустят и попытаются убить, то пусть лучше так.

Быстро собрали вещи и очень тихо, вплотную подползли к заставе. Повезло, никто не издал и малейшего шороха и их не услышали. Вновь расположившись в кустах, они приготовили оружие, а Стрижевский прополз ещё немного подальше и, встав в полный рост, вышел на дорогу.

– Эй, идёт кто-то, – один из сидевших у костра повернулся в сторону леса.

– Сколько их там?

– Вроде один.

Тень приближалась.

– Монах, что ли, весь в чёрное одет?

– Да и чёрт с ним, давай лучше ещё выпьем.

Солдат бросил последний взгляд на неизвестного – тот спокойно шёл, не выказывая никакого желания бросаться на них или сделать что ещё недоброго – махнул рукой и отвернулся.

До сидевших у костра солдат оставалось всего шагов десять, и Стрижевский включил фонарик. Он ожидал, что на него, всё-таки, обратят внимание и, испугавшись, бросятся бежать. Может быть, бежать. Но на него даже не взглянули. Сидевшие у костра продолжали что-то весело обсуждать, видимо, один бродяга не вызывал у них служебного рвения, да и что взять с бродяги, кроме вонючих лохмотьев.