Олег Агранянц - Неуловимая блондинка

– Они говорили оба. Да, вот еще. Эта дама вынула из сумки карту и показала ее этому мужчине.

– Что за карта?

– Небольшая, а что на карте, я не разглядел.

– Вы нелюбопытны. Обычно люди вашей профессии любопытны.

– Вы правы, мисс, я действительно любопытен, но посмотреть, что это за карта, я не смог.

– Они долго рассматривали карту?

– Рассматривал он. Мне показалось, что он хотел более внимательно рассмотреть карту, но она забрала ее.

– После того как она забрала карту, характер разговора изменился?

– Пожалуй, нет.

– Они еще долго беседовали?

– Нет. Она сразу ушла.

– Когда вы сможете прийти к нам в офис составить портрет этой дамы?

– Либо сегодня после десяти вечера, либо завтра.

Следующим был детектив ресторана. Я нашла его в кабинете менеджера.

– У вас есть записывающие аппараты?

– Да, инспектор.

– У каждого столика?

– Да, инспектор, сами понимаете, Белый дом рядом. Но…

Я знаю, что такие аппараты запрограммированы на «опасные» слова: стоит произнести, например, слово «взрыв», как включается система, полностью записывающая разговор.

Мы посмотрели все записи того дня, никаких «опасных» слов посетители, сидевшие за интересовавшем меня столом, не произнесли, и система во время их беседы не включалась.

– У вас список «опасных» слов только по-английски? – спросила я.

Детектив развел руками:

– Этого я не знаю.

Я вернулась к себе в офис, зашла к Биллу, попросила проверить, на каком языке «опасные» слова в Joe's seafood.

Через час Билл мне позвонил:

– На многих языках и по-русски тоже. Причем, по-русски самое большое количество таких слов. Почему-то даже «болото» и… – он начал с трудом что-то произносить.

Я попросила сказать мне слово по буквам и поняла, что это «чащоба».

– Идиотизм, – прокомментировал Билл.

– Идиотизм, – согласилась я. – Наверное, какой-нибудь шутник когда-то сказал, что прячет взрывчатку в чащобе.

Через час Билл вызвал меня:

– У меня есть идея.

Я очень боюсь его идей. Обычно они оборачиваются заданием на пару дней. Я не ошиблась и на этот раз.

– Надо посмотреть камеры на улицах около ресторанов, где этот русский встречался с блондинкой, и попытаться её найти. Около Joe's seafood камер много, но по Пятой народ идет толпами, и различить блондинку ты не сможешь. Иное дело Oyamel Cocina Mexicana.

И я отправилась смотреть записи камер на улицах вблизи Oyamel Cocina Mexicana.

Сначала камеры у входа в «Шекспир-театр». Это почти напротив. Ничего интересного. Потом камера у Naval Heritage Center – ничего. У Wooly Mammoth Theatre – потерянное время. Почему-то самые мощные камеры стояли у входа в театры, хотя уж там-то, на мой взгляд, публика должна быть приличной.

Потом камера напротив метро. И тут мне повезло. Я сразу же увидела блондинку с волосами до плеч.

Я сделала фотографию и направилась в Oyamel Cocina Mexicana. На раздаче работала та же девушка.

– Это она?

– Точно она! Я ее хорошо запомнила.

– Но в прошлый раз вы отказывались делать фоторобот.

– Отказывалась, – согласилась она. – Знаете, у нас хозяева не любят, когда мы много говорим о клиентах. Они у нас мексиканцы. Не то чтобы горячие, но с характером.

– Она к вам еще раз не приходила?

– Нет, не приходила. Но если придёт, куда мне звонить?

Я продиктовала номер нашего дежурного.

– Может быть, что-нибудь закажете? У нас сегодня Ensalada de sandia. Спрессованный арбуз с измельченным сырным соусом, мятой, кинзой и маринованным халапеньо, обжаренный с маслом ходжа-сенты и изюмом.

Спрессованный арбуз с кинзой в сырном соусе!

– А кетчуп туда можно добавить? – как можно более ядовито спросила я.

– Sure! – весело ответила моя собеседница.

– А майонез?

– Sure!

И со словами Next time я удалилась.

Придя в офис, я внимательно рассмотрела фотографию блондинки. Роста выше среднего, походка уверенная, волосы цвета сливочного масла с темными корнями. Глаза серые. Рот большой, губы слегка накрашены. Лёгкое светло-серое платье, легкие туфли.

Я распечатала фотографию и направилась в Joe's seafood. Официант сразу её узнал:

– Да, это она.

И обрадовался:

– Теперь я не должен составлять ее портрет?

– Не должны.

– Это очень хорошо. Я волновался. У меня очень плохая память на лица.

Все волнуются. У многих очень плохая память на лица.

– Но я еще вспомнил. На карте был изображен большой город.

– Почему вы так решили?

– Прямые улицы, много прямых улиц.

– Вы узнали город?

– Нет, но… сбоку была река.