Юрий Черкасов - Краски последних дней

«Мне тут, мать-перемать, некогда, мать-перемать, речи разводить. Короче, мать-перемать, самые крепкие – берут ломы и дробят камни, мать их перемать. Бабы и женщины, лопаты в руки и копать, мать-перемать. От сих и до тудой, где склон горы. Землю и камни в мешки – и цеплять, мать-перемать, к лебедкам. Там, наверху, разберутся. Переводчиков тута нету. Русские, разбирайте нерусских и личным, мать-перемать, примером, так сказать, мать-перемать, выполнять. Для кого, мать-перемать, Кузбасс открыл, мать-перемать, все шахты? Для нас, мать-перемать! Донбасс, тому, мать перемать, пример! Наша задача, мать-перемать, сделать Уральские горы, мать-перемать, выше и неприступней. Взрывники, мать-перемать, взрывают! Проектировщики, мать их перемать, чертежат липовые русла! Карьеристы карьеры, мать-перемать, углубляют. Все природные дыры в земле, мать-перемать, делают препятствием для, мать-перемать, воды. Кто найдет новую дыру – тому, мать-перемать, прибавка к пайке! За спину можете не бояться. Вечная мерзлота потопу пока не по зубам! Иваку… Выку… Выковыренным – не шарить! Все потеют от работы. Обед – по расписанию! За работу, мать-перемать!»

Июль – прекрасное время!

Беспощадное солнце. Вездесущая пыль. Палитра терпких запахов. Скукоженные, жухлые листья на деревьях.

Июль – прекрасное время для быстрой езды!

Вонзать скорость в плотное тело стоячего воздуха.

Разгоряченным лицом ощущать прикосновения теплых пальцев ветра.

Слушать уверенный звук мотора. Ловить быстрые смены кадров пейзажа. И не скучать.

Сергей с крейсерской скоростью трясся по второй гоголевской беде на мотоцикле с прицепом, где находилась байдарка, и страдал, чувствуя себя бедой первой, полной мерой хлебающей все прелести июльского предвечерья. Ноги в берцах вспотели. Промежность в кожаных штанах взопрела. Кожа под курткой немилосердно чесалась. Лицо стянуло коркой пыли. Вода была противно теплой и лишь смачивала пересохшие губы и горло, не принося облегчения.

До очередного городка осталось вроде всего ничего, и тут для полного счастья в стекло шлема, аккурат напротив правого глаза, врезался жук. Сергей чуток притормозил, чтобы избавиться от останков камикадзе.

Сзади послышался шум. Он оглянулся. Его догонял «lexus». Двигаясь рывками по причудливой траектории, которая запросто поставила бы в тупик любого специалиста по синусоидам, автомобиль был наполнен тяжелым роком и воплями пассажиров. Судя по выкрикам, могучим они русский язык считали исключительно благодаря обсценной лексике.

Чудом избежав столкновения, Сергей вместо извинений получил пустую жестянку из-под пива, два окурка и хоровое:

– Придурок!

«Ага, типа – твой «калашник» нам до звезды? Мы бесстрашные идиоты! Увижу-ка я вас еще раз!..» Стрельнув для острастки в воздух, Сергей окончательно остановился.

«Lexus», дисциплинированный выстрелом, метров тридцать проехал почти ровно, а потом снова запетлял. Издалека, затихая, до Сергея донеслось из репертуара Цоя:

– Мама – анархия! Папа – стакан портвейна!..

– Не выберетесь до ночи из города, получите свою анархию вместе с отстреленными яйцами! – проворчал Сергей и достал из кармашка часы.

Откинул пальцем крышечку брегета, прослушал пару аккордов, вызвавших тихую улыбку в память о мирных временах. Нынче антиквариат, по понятным причинам, очень упал в цене, и Сергей не находил ничего зазорного в том, чтобы попользоваться напоследок шикарной вещью.

Пять часов. По радио должны передавать новости. Новости потопа. Как обычно – плохие новости. То есть очень плохие. Экологические катастрофы, грандиозные аварии, цунами, извержения вулканов и даже землетрясения прошлого – все, чем зомбоящики стращали обывателей еще полгода назад, теперь можно было считать сказками от Оле-Лукойе для плохих детей. Ныне царил Потоп. Почти вся территория западной Европы уже была под водой. Пиренеи, Альпы, Карпаты и Крымские горы еще держались.

Сергей включил радио. Сквозь хрипы помех как раз шла перекличка и коротенькие отчеты. Сергей, позевывая, курил. На раскаленный асфальт опускалась прохлада.

Ага! Пошла информация. Сергей, в который раз поблагодарил бога за космос, утыканный спутниками, и акт доброй воли от военных. Диктор зачитывал перечень населенных пунктов, готовых – ха-ха, – к приему большой воды. В карте нужды не было. Географию он знал хорошо, и невидимую линию фронта в уме представил легко. Вода наступала медленно и уверенно. О шахтах снова ни слова.