Артур Матвеев - Вторник

– Да кто вы такие? И откуда?

– Мы из ФСБ. Для тебя пусть будет так. По крайней мере, связей у нас даже больше, чем у них. Поэтому если кому чего сболтнешь, мы узнаем, и тогда… все по сценарию. А теперь прошу тебя, скажи Наташе, чтобы пошла к Соне. Разговор не для ушей столь прекрасной и хрупкой барышни, – улыбнулся Рукавичников.

– Таша…

Но жена все поняла с полуслова. Она утерла слезы с румяных щек и, судорожно вдыхая воздух пышной грудью, прикрытой рубашкой, которую она успела накинуть при входе на кухню, поднялась из-за стола.

– И еще… – он посмотрел в ее намокшие от слез голубые глаза. – Мобильник оставь.

Она дрожащими руками достала из кармана джинсовых шорт, облегающих ее стройные ноги, телефон и аккуратно положила его на стол.

– Рыба, проводи хозяйку, – приказал майор.

Здоровяк поднялся вслед за брюнеткой и проследовал в коридор. Полминуты майор молчал, ожидая возвращения напарника. Ствол все так же лежал на столе, угрожающе смотря на Владимира. Мысль о том, что бы резко схватить его и пострелять нежданных гостей промелькнула в его голове, но рассудок взял верх перед страхом. Ведь тогда у него точно нет шансов. Да и если бы он им не был нужен – пристрелили бы сразу…

Верзила вернулся с тем же каменным лицом, с каким и покидал помещение, только глаза продолжали фотографировать обстановку.

– В общем, так. Как видишь, про тебя мы все знаем, – Борщ кинул ему увесистую папку из черного портфеля, что он поставил рядом с табуретом.

Вова открыл ее и посмотрел содержимое – вся подноготная на него вплоть до результатов медицинских анализов, времени его звонков, стенограммы разговоров за последние две недели, мест, которые он посещал в этот период, данных о родителях и даже информация о родимых пятнах и травмах, не говоря уже о его банковских счетах и штрафах – все было внутри. Больше всего его удивила точная копия его дипломной работы в университете с неопубликованными чертежами, которые только ему были известны. Борщ продолжил:

– Деваться тебе некуда. Так что ближе к делу. Через две недели будет рейс в Нью-Йорк. От тебя требуются твои знания и смекалка. Нам нужно попасть к тому самолету, что будет выполнять этот рейс. Смекаешь?

– Не совсем.

– Нужно положить посылку в этот самолет. С твоей помощью. От тебя требуется, во-первых, консультация, куда лучше ее положить, чтобы самолет пошел ко дну, ну или к земле, а во-вторых, прибор, что ты изобрел. Мы даже поможем тебе его усовершенствовать.

– Взрывчатку заложить хотите?

Тут Рыба весь напрягся и навис над Вовой так, что тот хотел провалиться в табуретку от страха.

– Не упоминай это слово при нем! – рявкнул майор. – Рыба, успокойся, он не знал.

Верзила сел обратно на бедную табуретку, которая со скрипом воспринимала каждое его движение и, казалось, вот-вот разлетится в щепки под такой массой.

– Почему?! – изумился, несмотря на всю строгость ситуации, техник.

– Это неважно. В общем, пропуска и все приказы и разрешения в аэропорт мы сделаем. Ты проведешь нас туда как сотрудников службы безопасности. Дальнейшие инструкции ты получишь позже.

– Я н-не могу взять на себя такую ответственность, – Владимир осознал, на что его заставляют пойти. – Там же люди живые полетят! И зачем вам я? Взяли бы инженера какого-нибудь, теоретика на консультацию – и все! У вас же связи!

– А ты разве не инженер? Тут в папочке есть список твоих достижений и научных работ. Ты умный малый – не расстраивай меня по поводу твоих мозгов в жизненном плане. И то, что ты пошел работать простым авиатехником в авиакомпанию из-за своей тяги к боингам и неудачной патентной компании, мы тоже знаем. Поэтому мы по-хорошему предлагаем нам посодействовать и заработать деньжат. Не согласишься – заставим по-плохому. Но так уж выпало, что выхода у тебя нет. За твоей семьей будут присматривать наши люди на время операции. Уж извиняй, страховка нам нужна. Шаг влево, шаг вправо – и семьи тебе не видать. Еще и сядешь за нее, если сам не откинешься до суда. Поверь мне на слово, и лучше этого не проверять. Если же сделаешь все, как мы скажем, и будешь с нами сотрудничать, в долгу, как я уже сказал, мы не останемся. И семью не тронем. Можешь потом валить на все четыре стороны. Все равно если когда-нибудь сознаешься во всем – тебе не поверят, а мы при таком раскладе сделаем так, чтобы всех жмуриков на тебя и повесили. Грустно, но если не глупить, то все у тебя будет в шоколаде! Инструкции и твоя задача здесь, – Борщ достал еще одну черную папку из портфеля. – Мы тебе сами позвоним для следующей нашей встречи, если правильно будешь действовать, то она пройдет в более благоприятной обстановке.