Михаил Вербицкий - Тропа тунеядцев. Из жизни контрразведчиков. Книга первая. В августе тридцать четвертого. Часть вторая. Блокада

Когда, косые, взгляды окружающих и уговоры, участкового, не приводили в чувство, распоясавшегося недоумка, приходилось прибегать к народным средствам.

В двух или трех случаях, со стороны приезжих, имели место, даже преступные деяния, после, чего совершившие, их, вынуждены были распрощаться с реальностью, и отправиться, в лес, на исправительные работы.

Один, особо отличившийся, вроде бы, до сих пор, слонялся, по лесу, в одичалом состоянии, подрабатывая у лесных братьев, на всевозможных промыслах.

Поэтому, не желая вносить, сумятицу, в, размеренный, ход сельской, жизни, с некоторых пор добровольцев стали селить в колхозном пансионате, подальше от местного населения.

Пансионат был выстроен, в незапамятные времена, на краю леса. Предполагалось, что там, по окончании страды, колхозники будут проходить оздоровление и набираться сил, перед, очередной, битвой, за урожай.

Однако, даже, до эволюции, здание пустовало, потому что бросать подворья, ради сомнительного бездействия, хоть и на дармовых харчах, желающих было мало.

Теперь, пансионат пригодился. Заведовала, им, приезжая, когда-то работавшая комендантом, общежития. Звали женщину Маргаритой. Удерживаться, на этом посту, уже, на протяжении восьми лет, помогало, как ни странно, беспробудное пьянство.

Беспробудное, но тихое. Маргарита пила постоянно, но понемногу. Отключаться, имела обыкновение, аккурат, в конце рабочего, дня. Поэтому дело, в заведении, хоть, со скрипом, но понемногу двигалось.

Когда, на дороге, показался, колхозный, автобус, Бабий вздохнул, вылез из машины и пошел встречать прибывших.

Открыв пассажирскую дверь, Заяц, выскочил из автобуса и, оправдывая, свою, фамилию, резво перебежал, на другую сторону.

Выглядел, он, странно – не, так, как обычно. От волнения, глаза, у него, были, широко открыты, и сам он был, какой-то взъерошенный.

– Влюбился, что ли, по дороге?! – Подумал Бабий.

Не говоря ни слова, Заяц стал сбоку, от председателя, и, шмыгая, носом, стал ждать выхода, пассажиров.

Внутри автобуса, слышались, команды и хлопки, в ладони, словно экскурсовод, призывал экскурсантов, к вниманию.

Первой, по ступенькам, спустилась выразительная, нарядно, одетая дама, в возрасте, но имеющая вид.

Фигура, у дамы, сохранилась. Бюст, двумя, умопомрачительными, боеголовками, на шаг, опережал, свою обладательницу.

Вызывающе глянув, на Бабия, раскосыми глазами, дама уступила место следующей даме, того, же, примерно, возраста. Вторая ростом не удалась, к тому, же, была похожа на умирающую или на узницу застенков

Бабий, устало, закрыл глаза и подумал:

– Да, с этими, ямс, до морозов, в поле, лежать будет.

Вызывало обеспокоенность, еще, то, что спиртным, от женщин, не пахло.

– Вы, что, же, «День урожая», не празднуете? – Грустно, пошутил он. – Не употребляете?

– Употребляем! – Сказала обладательница, «боеголовок». – Только, не сегодня. Мы, еще – на уколах.

Бабий хотел спросить: «На, каких, таких, уколах?», но промолчал, потому, что из автобуса стали выходить другие пассажиры.

От их вида, у председателя, во рту пересохло, а язык стал вялым и неповоротливым.

Восемь парней, Бабий смог их сосчитать, покинув салон, собрались, в кучу и радостно, разглядывали его, проявляя, какую-то нездоровую заинтересованность.

Многие, весело, гыгыкая, тыкали в него, пальцами и, загадочно, улыбались.

Все они были, подозрительно крупные, мордатые. Форма одежды у всех была однообразная – подтянутые выше пояса, штаны, так, что щиколотки оставались незакрытыми и огромные, клоунские, ботинки, с задранными носами.

Последними, из автобуса, вышли, еще две женщины.

Одна, из них, хлопая, в ладоши сказала:

– Так, мальчики, построились! Разберитесь, по двое. Быстро, быстро!

Повернувшись, к Бабию, она спросила:

– Вы – кто?

– Я – председатель. – С трудом, ворочая, языком, сказал он.

– Так, хорошо, куда идти? Нашим ребятам, в первую очередь, нужно, покушать. Все остальное – потом. Так, куда идти?

– Сюда. – Растерянно, кивнул, на здание пансионата, Бабий.

– Мальчики, разбились, на пары, взялись, за руки и идем, за мной! – Скомандовала женщина.

Ей, энергично, помогала фигуристая.

Узницу замка Иф, происходящее, интересовало мало.

Четвертая, похоже, с деревенскими корнями, с любопытством оглядывала окрестности, не вмешиваясь в воспитательный, процесс.

Словно во сне, Бабий повел группу поддержки в холл пансионата, где, обычно, для горожан оборудовалась столовая.