Тима Феев - Трим. Сборник рассказов

И так она вся тогда поранилась и платье сильно изодрала. Но наконец все же успокоилась. А как успокоилась, так и встала с земли и на глазах у нее были слезы, – уж слишком больно ей было. А потом подошла медленно к колдуну и тихо сказала ему на ухо:

– Аори, – после чего свечение вокруг нее вдруг исчезло.

И сразу после этого все вокруг стало прежним. Тримы, что разбежались из деревни, вернулись назад к себе домой, а погода стала ясной. Девушка же вместе с колдуном пошла к своему отцу.

– Это жених мой теперь, – сказала она ему, – и я теперь только с ним жить буду.

А отец ее и счастлив был, что дочка его хоть и не светилась больше совсем, но зато нормальной девушкой стала. И была потом у них свадьба веселая, потому что колдун тот очень шутить любил и местных тримов смешил сильно. А Стром с Таем на той свадьбе тоже присутствовали, потому что никто не забыл, что колдуна того молодого и сильного в их деревню именно они привели. А поэтому им первым почет и уважение.

Пес был замечательный. Его Мурену старший брат подарил. Он, когда узнал, что его младшой, как они его в семье называли, женится, так сразу к нему с подарком и пришел. «Вот, – говорит, – подарок тебе. Тебе и невесте твоей», – он с интересом посмотрел на Лою. Он, вообще, давно на нее заглядывался, но когда узнал, что его брат тоже ее любит, да и девушка ответила ему взаимностью, так сразу отступился и никаких активных действий более не предпринимал.

– А как нам звать-то его? – спросил Мурен.

– Да как хотите, – ответил ему старший брат с улыбкой, и попрощавшись, пошел назад к своему дому.

День свадьбы близился и Мурен со своей невестой тоже готовились. Запасались продуктами, гостей приглашали, да и сами планировали, как теперь жить будут. Собака же их на удивление умной и полезной оказалась. Во-первых, она попередушила в огороде всех полевых мышей, которые портили им урожай и даже кротов повыкопала. А во-вторых, она очень ревностно их дом охраняла. Пес этот с первого же дня, как только его во двор пустили, тут же обследовал всю территорию и стал считать ее своей абсолютной собственностью. Он даже во двор хозяйский вообще никого не пускал, если только по распоряжению Мурена. А на остальных всегда очень громко лаял. Он выкопал потом себе несколько ямок по разным углам участка, которые использовал как засады или пункты для наблюдения. И если какой-нибудь неизвестный трим заходил к ним во двор, то он неожиданно из этих ямок выпрыгивал и пугал гостя незваного очень сильно.

Вот только лаял он как-то странно и выл тоже. «Врун, врун», – словно бы говорил он, когда лаял, и «обману-у, надурю-ю», – когда выл. Это показалось его новым хозяевам несколько странным. Но они, чуть поразмыслив, решили так собаку и назвать: «Врун».

Помимо практической пользы, пес этот был еще очень ласковым. И когда Мурен подходил к нему, то так преданно смотрел ему в глаза, что у того просто слезы наворачивались. А хозяйку свою будущую, Лою, так вообще очень сильно любил. И когда она проходила мимо, то крутился возле нее виляя хвостом, словно даже и не зная куда бы себя деть.

И вот наконец подошел день свадьбы. Завтра все должно было случиться. Все приготовления были завершены и Мурен с Лоей снова простились и, как они думали, уже в последний раз. Лоя собралась идти к себе домой, а Мурен у себя во дворе остался. Вот только странным было каким-то это прощание. И молодые даже сразу не поняли, в чем именно было дело. Но потом сообразили, что это их Врун куда-то запропал. Он обычно всегда выбегал из дома или из ямок своих выпрыгивал и провожал Лою веселым лаем и повизгиванием. Но сегодня его почему-то не было.

– Что-то мне все это не нравится, – сказал Мурен, – пойду-ка я его за домом поищу.

– И я тогда с тобой, – сказала Лоя, – мне этот пес тоже очень дорог и я не хочу чтобы накануне свадьбы с ним что-нибудь случилось.

Пошли они искать. Но ни за домом, ни в самом доме собаки не было. Тогда они вышли на улицу, тоже ничего. Пошли за околицу – а тримы, как и люди еще когда-то, вокруг своих поселений объездные дороги строили, для удобства чтоб, – и там никого.

– Уж не сбежал ли он совсем, – проговорил Мурен, – ведь посмотри, нигде нету.

– Да не мог он, – ответила ему Лоя задумавшись.

Вдруг, глядь, из-за пригорка, что находился неподалеку, два светящихся пятна показались, потом исчезли и чуть погодя появились снова. Но тримы эти не из пугливых были и сразу сообразили, что это зверь какой-то лесной на них оттуда выглядывает. И Мурен даже позвал: «Врун, Врун», – но услышал лишь приглушенное рычание. А еще через пару минут увидели они и несущуюся из-за пригорка серую тень, которая стремглав юркнула в их деревню и где-то между домов да заборов затерялась. Но они не пошли сразу в свою деревню, а решили посмотреть, что этот дикий зверь там за пригорком делал. Прошли они сначала по пшеничному полю, а затем и на пригорок поднялись. И тут уже точно вспомнили, что это было за место здесь такое, стародавнее. Никто, конечно, про него ничего не знал в точности, но рожь здесь тримы не сеяли, потому что запах там был какой-то очень странный и палки всякие перекрещенные, да еще и в землю вкопанные. Некоторые поговаривали, что палки эти – кресты, а место – кладбище. Но правда то была или нет, неизвестно.