Сергей Кулябин - Хроники Эрилхейма

Досада от сложившихся обстоятельств комком встала в горле Сигурда, от чего ему хотелось крушить всё направо и налево. Ну и конечно он предположил, что «спасти Мир» это образное выражение. Наверняка старику понадобился посредник для религиозно-политических интриг. Иначе для чего вступаться за вора?

«Сейчас попросит залезть в дом какого-нибудь конкурента, и выкрасть компрометирующие письма или наоборот подсунуть», – думал вор, разглядывая своего собеседника.

Авдон хотел что-то сказать, но его опередил Сигурд.

– Как ты думаешь, кто я? – смотря прямо в глаза, спросил Сигурд.

– Еще одна заблудшая душа, нуждающаяся в слове Божьем и поддержке, – добродушно ответил святой отец.

– Имя Ворон тебе что-то говорит, старик?

Авдон в ту же секунду напрягся как струна, а вместо ответа быстро заморгал.

– Вижу, что наслышан обо мне, – Ворон налил архиепископу вина, чтобы то расслабился. – Уверяю тебя, что большее, о чем судачат выдумки. Я не превращаюсь в птиц или в кого-то еще и никакими сверх способностей не обладаю. Правда в том, что до последнего дня, никто не видел моего лица, а кто видел, не предполагал, что перед ним Ворон. Правда также, что я искусен в своем ремесле и в бою не последний человек. – Сигурд вздохнул, вспомнив о конфискованных кинжалах «близнецах». – Но теперь все в прошлом, – Ворон отпил еще вина, уставившись в наполненный кубок.

– Тогда, что ты теряешь!? – воскликнул архиепископ. – Через две недели бездействия, нам обоим конец, причем бесславный, а следом за нами весь Эрилхейм. Согласившись помочь мне, у тебя появится шанс спасти не только себя, но и весь мир. Добудем доказательства пришествия всадников апокалипсиса, предотвратим бедствие, Хеммингур дарует тебе амнистию, сможешь начать новую жизнь.

– Стоп! Стоп! Какие еще всадники апокалипсиса? Какое бедствие? – Вор недоверчиво посмотрел на архиепископа. «Этот старик явно не в себе», – Сигурд начинал подумывать, что его спаситель, помешанный на легендах псих. Наверное, стоит прямо сейчас встать и, не оглядываясь убраться подальше.

Авдон понял, что немного поторопился, сболтнув лишнего. Пришлось срочно предпринимать меры, чтобы Сигурд не вышел, хлопнув дверью.

– Позволь мне объяснить, – архиепископ судорожно принялся доставать из кармана томик «Священных писаний». – Я не случайно спросил тебя про знание истории. То, что случилось с тобой, очень напоминает произошедшее несколько сотен лет назад, – при этом старик несколько раз сверялся с записями своей книги. – Но я не могу сходу прямо здесь все объяснить. Прошу тебя довериться мне, ведь будь это не так важно, я мог просто оставить тебя в дворцовой тюрьме. Если ты сейчас уйдешь, то потеряешь последний шанс. Хеммингур рано или поздно найдет тебя и повесит.

– Почему нельзя сказать, что к чему прямо здесь? – Сигурд откинулся на спинку стула.

Все эти загадки очень ему не нравились. Но еще больше вору не нравилось, что старик в большей степени прав. Ворон показал свое лицо, а значит скрываться действительно бессмысленно.

Между тем Авдон настаивал, что их временный союз нужен им обоим.

С доводами архиепископа сложно было поспорить. Сигурд понимал, что находится сейчас не в том положении, чтобы «показывать зубы». Этот лысый старик, теперь единственная нить, удерживающая невезучего Ворона от падения в пропасть.

– Хорошо, Святой отец, – выдохнул Сигурд, – какой у тебя план?

Архиепископ одобрительно показал головой:

– Сначала мы посетим одно место и ради Бога зови меня Авдон, все-таки в одной лодке плывем.

Авдон с Вороном вышли из харчевни.

– Куда мы направляемся? – спросил Сигурд.

– Это сюрприз, – святой отец еще раз оглядел вора, – я уверен там ты еще не был.

«Не люблю сюрпризы…», – подумал Сигурд, но предпочел промолчать.

Авдон привел Сигурда к стенам аббатства, величественного здания, напоминающего крепость. Святая святых располагалась за чертой города в живописном месте. Огромные тополя и клены, раскрашенные цветами осени, образовывали аллею, вдоль которой трудолюбивые монахи установили столбы с вырезанными в них заповедями.

Если бы не отсутствие сапог, то Ворон, может быть, наслаждался прекрасным видом, но порядком остывшая земля сетовала ему побыстрее оказаться в помещении.

В воспоминаниях вора возникли образы бродяг, которые в любое время года при минимальном наличии одежды чувствовали себя вполне сносно, по крайней мере, ему так казалось. Образы рассеялись под мелодичный звон колокола, оповещающего о прибытии гостей. Открылись двустворчатые ворота, навстречу им вышел госпиталария.